Поджог по-ирландски

Услышав шум, его светлость обернулся, чтобы взглянуть на них, и они увидели его лицо. Это было мягкое лицо, которое нельзя было назвать недружелюбным; лицо, как у старого гончего пса, видевшего много охот, много убитых лис и столько же удравших, который раньше хорошо бегал, а теперь на старости лет приобрел мягкую, шаркающую походку.

- Джентльмены, вытирайте, пожалуйста, ноги.

- Уже вытерли. - И все аккуратно стряхнули с туфель снег и грязь.

- Сюда, - сказал его светлость, отступая в сторону. Его прозрачные бледные глаза тонули в морщинках и складках слишком много лет он пил бренди - щеки яркие, как вишневое вино.

- Я принесу всем выпить, и мы посмотрим, что можно сделать с этим вашим... как вы выразились... поджогом усадьбы.

- Вы - само благоразумие, - восхищался Тимолти, следуя за лордом Килготтеном в библиотеку, где хозяин всем налил виски.

- Джентльмены, - старческие кости утонули в глубоком кресле с подголовником, - джентльмены, выпьем.

- Мы не будем, - сказал Кэйси.

- Не будем? - задохнулись все вокруг, сжимая в руках бокалы.

- Мы совершаем здравый поступок и должны быть в здравом уме, - сказал Кэйси, стараясь не встречаться с ними взглядом.

- Кого мы слушаем? - спросил Риордан. - Его светлость или Кэйси? - В ответ все поставили пустые бокалы на стол и начали кашлять и задыхаться. Лица их налились красным, что, безусловно являлось свидетельством мужества. Они повернулись к Кэйси, и разница стала еще заметней. Кэйси залпом выпил вино, чтобы не отставать от товарищей.

Старик между тем потягивал виски, и что-то простое и спокойное в его манере пить словно отшвырнуло их дублинскую бухту и захлестнуло волнами. Они барахтались, пока Кэйси не спросил:

- Ваша светлость, вы слышали что-нибудь о Горе-Злосчастье? Я имею в виду не Кайзеровскую войну на море, а наше собственное великое Горе-Злосчастье и Мятеж, который захватил даже наш город, наш трактир, а теперь вот и особняк.

- Множество тревожащих обстоятельств доказывают, что сейчас неблагополучные времена, - сказал его светлость. - Я хочу сказать, что чему быть, того не миновать. Я знаю всех вас. Вы на меня работали. Я думаю, что достаточно вам заплатил.

- В этом нет сомнения, ваша светлость. - Кэйси выступил вперед. - Но старым порядкам приходит конец, и мы уже слышали о том, как старые дома под Тарой и крупные поместья под Килламандрой пылают во имя независимости.

- Чьей независимости? - спросил старик, смягчившись. Моей? Во имя освобождения от обязанностей по домашнему хозяйству? Ведь мы с женой носимся по этому дому с быстротой воды в унитазе. Или... впрочем, продолжайте. Когда бы вы хотели сжечь этот особняк?

- Если это не очень побеспокоит вас, сэр, то прямо сейчас, - сказал Тимолти.

Старик, казалось, еще глубже погрузился в кресло.

- Ну, милые мои! - сказал он.

- Конечно, если это неудобно, мы можем прийти попозже, быстро произнес Нолан.

- Попозже! Что вы мелете? - воскликнул Кэйси.

- Мне очень жаль, но, пожалуйста, позвольте я все вам объясню. Леди Килготтен сейчас спит, и мы ожидаем знакомых, которые отвезут нас в Дублин на премьеру пьесы Синга.

- Это чертовски хороший писатель, - сказал Нолан, - и...

- Отойдите! - приказал Кэйси.

Люди отступили назад. Его светлость продолжал говорить голосом хрупким, как у мотылька:

- Мы планировали устроить здесь ответный обед на десять персон. Я надеюсь, вы позволите нам подготовиться к завтрашнему вечеру?

- Нет, - отрезал Кэйси.

- Подождите! - возразили остальные.

- Поджог - это само собой. - сказал Тимолти. - Но надо же поступать разумно. Я хочу сказать, что вот они собрались в театр, а не увидеть пьесу - это ужасно. К тому же обед приготовлен, не пропадать же ему, уж лучше все съесть. И гости придут. Будет трудно их всех заранее предупредить.

- Именно об этом я и думал, - сказал его светлость.

- Да, я знаю! - воскликнул Кэйси, скользя руками по щекам, скулам, губам, закрывая глаза и растерянно отвернувшись, - Знаю я, но поджоги не откладывают, их нельзя перенести, это же не чаепитие, черт побери, их нужно делать, когда задумано, вовремя.

- Вот и делай, если спички не забыл, - пробурчал Риордан. Кэйси аж взвился, казалось, он вот-вот ударит Риордана, но вовремя сообразил, что тот, в сущности, прав.

- Кроме всего прочего, - заметил Нолан, - та мисс наверху, она замечательная леди, и было бы несправедливо лишать ее в эту ночь развлечений и отдыха.

- Вы очень любезны. - Его светлость наполнил ему бокал.

- Давайте проголосуем, - предложил Нолан.

- Дьявол, - прорычал Кэйси. - Я наперед знаю результаты голосования. Всех устроит завтрашняя ночь, черт бы ее подрал.

- Благодарю вас, - произнес старый лорд Килготтен. - На кухне для вас будет приготовлена холодная вырезка. Вы сначала зайдите туда, может быть, вы будете голодны, а ведь работа предстоит нелегкая. Приходите завтра, скажем, часов в восемь вечера. К тому времени я увезу леди Кирготтен в Дублин в отель. Я не хочу, чтобы она заранее узнала, что ее дома больше не будет.

- Господи, да вы настоящий христианин, - пробормотал Риордан.