Поединок чести

Хотя крепость и была переполнена, Женевьеве удалось незамеченной добраться до женских покоев. Она задумалась, специально ли покои графа располагались таким образом, чтобы ночные визиты дам оставались незамеченными. Но сейчас она не хотела об этом думать. Она вообще не хотела думать. Она чувствовала усталость, изнеможение, но вместе с тем и удовлетворение и возбуждение, стыд и вину, но и торжество.

— Где ты была? — спросила София.

Она была единственной из воспитанниц Леоноры, которая все еще не спала, младшие девочки уже давно заснули. В тесной крепости Монтальбан пять девушек делили одну комнату.

— Мне нужно было кое-что уладить, — прошептала Женевьева. — Мне нужно было… оказать влияние.

— Да? — София повернулась на бок и подвинулась на постели, освобождая место для Женевьевы. Та юркнула под одеяло. — На кого? — спросила София.

Женевьева улыбнулась.

— На одного весьма особенного рыцаря сердца! — пошутила она. — А теперь спи, завтра нас ждут хорошие новости. Новая оборонительная стратегия…

— Да? — снова спросила София. — Но я думала, двор переезжает в Англию. Вот Фламберт обрадуется!

Женевьева приложила палец к губам.

— Завтра все будет иначе! — пообещала она. — Поверь мне, скоро мы снова вернемся в Тулузу.

На следующее утро Ариана, которая помогала графине с утренним туалетом, проснулась первой. Она, зевая, натянула тунику поверх шелковой рубашки.

— Вставай, Сюзетт! — крикнула она одной из девочек, которая была известной соней. — Вставай, пойдем, поможешь мне сегодня утром. Смотри, уже светит солнце! Не такая отвратительная погода, как вчера, возможно, сегодня мы наконец сможем выйти во двор и послушать трубадуров. Ведь когда-то же должно оставить всех нас мрачное настроение!

Женевьева и София не обратили внимания на младших девочек, которые наконец ушли. Некоторое время спустя они вернулись. Однако в этот раз не тихо, чтобы не разбудить других, а, растерянные и смущенные, ворвались в комнату.

— Женевьева!

Хоть альбигойка и держалась обособленно, но имела определенный авторитет. В крайних случаях, когда графини не было рядом, воспитанницы Леоноры всегда обращались к самой старшей.

— Женевьева, графини нет! И ее горничной тоже. И комната почти пуста. Они… они уехали… Граф и графиня. А виночерпий сказал, что они отправились в Англию.

Женевьева удивленно посмотрела на девочку.

— Нет… — прошептала она. — Нет…

А затем она начала кричать:

— Ну почему же нет, я знала, что граф собирался со своей семьей в Англию!

Мириам, похоже, не слишком удивил внезапный отъезд Раймунда. Не зная, что делать, София и Ариана постучали в дверь мавританки, хоть и не ожидали, что им кто-то откроет. Маловероятно, что граф сбежал без своего придворного астролога. Однако госпожа Айеша все еще была в Монтальбане и впустила взволнованных девочек. Она терпеливо выслушала их.

— Я должна была уехать с ними, — сказала она. — Но вчера я дала графу отрицательный ответ. Я с моим супругом собираюсь вернуться в Аль-Андалус.

— Вы также хотите уехать?

Ариана расплакалась. Она была дочерью феодала, который сражался против Монфора как подданный Раймунда. Если крестоносцы разгромят Лангедок, ее семья, как и альбигойцы, будет в опасности.

— Успокойтесь, дитя мое, мы уж точно не исчезнем под покровом темноты, — пообещала мавританка. — Но что происходит с Женевьевой?

Не переводя дыхания, девушки выпалили все новости. Ариана говорила о страхе перед Монфором, София беспокоилась о Женевьеве и собственной безопасности. Разумеется, с жительницей Франконии ничего не могло случиться. Если люди Монфора не набросятся на всех оставшихся придворных графа без разбору, несомненно, быстро выяснится, что София — смиренная католичка. Ей предоставят эскорт и отправят домой. Для Женевьевы же все обернется по-другому. Однако же безропотно принимать происходящее и предаваться страху было совсем не похоже на девушку.

— Она плачет, сударыня, — сообщила София. — Она все плачет и плачет и никак не может перестать. Она свернулась калачиком на кровати после того, как девочки сообщили новости, и не хочет подниматься.

— Сначала она кричала, — уточнила Ариана между всхлипываниями. — Она начала плакать, только когда прибыл гонец с кошелем.

— Гонец с кошелем? — спросила София. — Об этом я не знала. Но, возможно… возможно, если вы пойдете к ней, вам удастся ее успокоить. И… и скажете, что нам делать дальше.

Мириам вздохнула.

— Вы обе сперва идите на кухню и позавтракайте. Ах да, и возьмите с собой других девочек. Затем вы можете отправиться на богослужение, вы ведь посещаете его каждый день. — Графиня привезла своего придворного священника из Тулузы, который с того времени дважды в день отправлял службу, молился за католиков, находящихся в крепости. — А я позабочусь о Женевьеве. Мне нужно посоветоваться с супругом и с лекарем.