Поединок чести

— Они проигрывают в рыцарских поединках, — сказал Рюдигер. — Но подожди, скоро им надоест придерживаться правил! Пока они на это не решались, потому что Роланд позволяет им выезжать лишь небольшими группами. Но если дело дойдет до серьезной битвы, нам не избежать больших потерь.

— Вот почему мне не нравятся эти перепалки, — сказал Флорис. — Какое-то время это было приемлемо, но в результате наши люди начинают чувствовать себя в безопасности. Они придут в изумление, когда задиры Роланда начнут биться серьезно.

— Пришло время для настоящего сражения, — вздохнул Дитмар. — Если нам только удастся подтолкнуть их к этому.

Рюдигер также налил себе вина.

— А что, если мы используем старый проверенный способ?

Он многозначительно кивнул на огромный требушет, который стоял во дворе осадной крепости и был нацелен на Лауэнштайн. Взятие крепости измором было тяжелым и долгим процессом — Роланд удерживал Лауэнштайн всего с тремя или четырьмя десятками рыцарей, и его амбары были все еще полны. Могли пройти годы, прежде чем обитатели крепости начнут голодать. Поэтому осаждающие в конце концов были вынуждены задействовать осадные орудия или пытались коварным образом вынудить защитников выйти за стены крепости. Порой нанимали горцев, которые рыли туннель под крепостной стеной и ставили деревянные подпорки, а когда их поджигали, стены просто обваливались в образовавшиеся пустоты. Если одновременно вести обстрел крепости, то такая атака почти всегда увенчивалась успехом. Но, разумеется, она причиняла большой вред крепостным сооружениям и подвергала опасности жизни и не сражающихся обитателей крепости.

Дитмар закусил губу. Он переживал за Софию.

— Возможно, сперва нам следует разузнать, там ли девушка, — заметил Флорис, который понимал, какие противоречивые чувства терзают его приемного сына, лучше, чем его более толстокожий шурин. — Я имею в виду… До сих пор ее не видели, а ведь мы наблюдаем за крепостью уже достаточно долго.

— Она ведь не станет совершать прогулки по стенам крепости! — возмутился Дитмар. — Она…

— Так почему бы нам не обстреливать стены? — перебил его Рюдигер.

Юный рыцарь не удостоил дядю внимания.

— Она рассказывала мне, что боится рыцарей отца. Поэтому вряд ли она будет находиться в их обществе, — продолжил он.

Флорис кивнул и тем не менее заметил:

— Однако госпожа Лютгарт иногда появляется на балконе. В сопровождении горничных — придворных дам у нее явно нет. Кухарки и служанки также иногда выходят на стены. Им ведь любопытно, что здесь происходит. И лишь София ни днем, ни ночью не показывается. При этом она наверняка хотела бы тебя увидеть.

— Ночью? — Дитмар нахмурился. Он снова слышал лишь то, что хотел слышать.

Флорис улыбнулся ему.

— О, твоя мать часто тайно поднималась ночью на башню, — сказал он. — Но, как бы то ни было, это странно. Нам следует узнать, что произошло с девушкой.

Лицо Дитмара омрачилось.

— Ты же не хочешь сказать, что, возможно, она… она умерла? — спросил он осипшим голосом.

Флорис пожал плечами:

— Дитмар, ты не видел ее почти три года. Возможно, она уже мертва. Или замужем. Хотя, возможно, мы узнали бы об этом, но может быть и нет. Как я уже сказал, нам следует удостовериться в том, что она здесь.

— Но как? — растерянно спросил Дитмар.

Рюдигер вздохнул.

— Когда в следующий раз какой-нибудь олух попытается совершить вылазку, велите рыцарям не так колотить его, чтобы он потом не мог говорить. Прикажите привести его сюда и расспросите.

— А если он не захочет говорить? — спросил Дитмар.

Рюдигер схватился за голову.

— Тогда тебе придется ему немного помочь! — сказал он.

Дитмар кивнул, восхищенный такой мыслью. Сам он никогда бы до этого не додумался.

Рюдигер снова вздохнул.

— Воспитание при «дворе любви», — с наигранным сожалением произнес он. — С рыцарскими добродетелями также можно переусердствовать. И чтобы они в итоге не взяли верх, завтра утром я опробую эту катапульту. Просто чтобы узнать, точно ли она стреляет. И никаких отговорок, Дитмар, тебе придется преодолеть это! Ну а Герлин сейчас находится на границе с епископством Бамберга. Она ни о чем не узнает.

— Что это? Ты должен это прекратить! Какой ужас!

Лютгарт Орнемюнде была трезвой, что против ее воли случалось часто в последнее время — винные запасы Лауэнштайна заметно истощились. Однако, похоже, она была не в себе, когда на следующее утро ворвалась в рыцарский зал. Роланд как раз совещался с некоторыми подданными. Он считал замок безопасным местом — до сих пор камни долетали лишь до двора крепости, а зал Лауэнштайна защищали крепкие стены.

— А что же это еще может быть, если не камни? — ворчливо спросил супруг Лютгарт. — Они стреляют из катапульты!

— Но мы ведь не можем это терпеть! Они разрушат всю крепость!

Лютгарт бросила жадный взгляд на кувшин с вином на столе между двумя мужчинами. Дрожащими руками она схватила кубок.

— Так быстро крепость не разрушится, госпожа, — успокоил ее один из рыцарей, а вот Роланд не сдержал раздражения: