Поединок крысы с мечтой

В недавние времена в наших газетах существовала рубрика «США глазами американцев». Тщательно подобранные американцы – безработные, фермеры, в особенности деятели науки и культуры – говорили о своей стране разнообразные гадости. Со вкусом подобранная американская литература «критического реализма» внушала нам: Америка – страна, где повседневны финансовые трагедии (Драйзер), где почти неразрешимы расовые противоречия (Фолкнер), где царствует наглая и своекорыстная военщина (Хеллер). Где, кроме того, привольно разгулялись коррупция, наркомания, проституция и сексуальные аномалии. Короче говоря, страна рабов, страна господ, мундиры, голубые и послушный им американский народ.

Сдается, что роману «Символ веры третьего тысячелетия» Колин Маккалоу – в отличие от ее же «Поющих в терновнике» – в России 1993 года бестселлером не быть. И не потому, что книга эта написана хуже, чем «Терновник». Примерно на том же уровне и написана: риторика, эмоции, женская (мужская) доля, слезы и раскаяние. Книга подкачала в другом. Изобразив Америку первой трети третьего тысячелетия старой, несчастной, больной, полузанесенной снегом, зажатой жестким контролем за рождаемостью и потреблением энергии, и уверив читателя, что холод и голод есть воздаяние Божье за американские грехи («Наш народ выжег себе мозги наркотиками, сердце – сексом без любви, душу – страстью к вещам»), Колин Маккалоу позволила себе недопустимое для российского читателя кощунство. Читатель наш мог простить своенравной американке ходульный сюжет, протокольный (в каком угодно переводе) язык, арифметическую заданность в подборе героев и героинь. Он даже готов был бы поверить в откровения Джошуа Христа, который, по правде, напоминал гибрид Билли Грэма, Анатолия Кашпировского и Михаила Горбачева (от первого – ораторское мастерство, от второго – личный магнетизм, а от третьего – умение изречь любую банальность с видом, будто сделано великое открытие). Он даже мог закрыть глаза на не очень приятные исторические аналогии («Джошуа – самый человечный из всех, кого я когда-либо знал», – рассуждает один из героев, приближенных к Нему). Однако наш читатель сегодня не сможет простить главного греха миссис Маккалоу.

Я имею в виду покушение на Американскую Мечту.

Пока у советских была собственная гордость и на буржуев смотрели свысока, все было нормально: американский «критический реализм» только прибавлял нам аргументов в споре. Когда великая утопия рухнула, мы ухватились за единственное, что подвернулось под руку. И с тех пор «критические реалисты» любого уровня стали безумно раздражать.

Причитания критиков, будто с наших прилавков исчезла «серьезная» американская литература, абсолютно справедливы. Так же справедливо, что такое положение в книгоиздательстве будет сохраняться достаточно долго. Дело в том, что отныне вера в американское Просперити – один из немногих еще хоть как-то действующих идеологических факторов сегодняшней России. Пока мы голодны и нищи, образ рая не должен быть ничем замутнен. Сегодня признать, что и новая земля обетованная не столь совершенна, как хотелось бы неофитам по другую сторону Атлантики, что индустриальное общество отнюдь не рай земной, а постиндустриальное вообще довольно-таки загадочное образование, означало бы для многих лишиться последнего маяка. В этой связи откровенно беспроблемная, облегченная, бульварная, наконец, американская литература, появившаяся у нас, обязана охранять Мечту – быть может, даже от самих американцев, порой имеющих наглость предъявлять претензии к мелким несообразностям сверкающего парадиза. Терапевтический характер воздействия таких книг на нас ныне трудно переоценить.

Колин Маккалоу ненароком нарушила только что принятые у нас новые правила игры. В «женский роман» она допустила проблемы, пусть травестированные донельзя, но тем не менее не слишком-то приятные. По Маккалоу, Америка XXI века хоть и не превратилась в иллюстрацию мальтузианских ужасов, однако Иисус Кристиан являлся не в полноценную Страну благоденствия и Общество равных возможностей. Предательский дискомфорт, обнаруженный в Америке, писательнице не простит никто. Разве что читатели «Советской России», которые, впрочем, и без Маккалоу знают, что США – страна кошмаров.

1993

Аптека, street, фонарь

Пол Андерсон. Полет в навсегда. В кн.: «Миры Пола Андерсона», том 2. Рига: Полярис

Общеизвестно, что путешественник Христофор Колумб очень доверял географам. Настолько доверял, что рискнул отправиться в Индию не по привычному маршруту, а двигаясь в прямо противоположную сторону. Теория шарообразности Земли обещала превосходный результат. И Колумб действительно достиг бы Индии, если бы не незначительное препятствие на пути в виде Америки.