Поединок. Начало

У Рона есть доходы и деньги, которые он, скорее всего, получает незаконно. Или законно? Если законно, то это очень и очень плохо (для меня). Но я надеюсь, что химичит где-то. Он рисковый, резкий и инициативный. Явно, когда был командиром, всегда что-то «генерил». С такими в мирное время невыносимо. А на войне? На войне, если он умный, то это отличное качество, таких командиров любят и уважают. А если дурак и просто выслужиться хочет? Тогда смерть. А как он в этом КНШ себя ведёт? Не знаю ничего. Он похож на очень инициативного и лидера. Значит? Это значит, что он во всех направлениях своей жизни и деятельности проявляет единую модель поведения: модель лидера, который рассчитывает вероятность наступления рисков и рискует не на авось. А на финансовом направлении? Непонятно. Надеюсь, что есть у него и азарт, и авантюризм, очень надеюсь. Но узнать об этом подробнее мне пока не по силам, всё впереди.

Рону нужны деньги. Или он просто их любит? Опять непонятно. Скорее всего, он их просто обожает.

Рону, видимо, нужно куда-то вкладывать имеющиеся деньги, возможно, легализовать их, ведь если у него эти доходы левые, то он не может их даже в банк положить. А он американец, и у него в крови постулат о том, что деньги должны работать.

По всем моим расчётам выходило, что Рон будет сходу атаковать. Я ему нужен, и он считает, что именно он ведёт игру, он лидер, у него превосходство. Я вижу, что он высокого о себе мнения. Кроме того, это такой человек, который не станет общаться с другим просто из интереса, даже если он у него есть.

Для себя я решил, что дам ему первому начать, но сам тут же перейду в атаку. То есть не в контратаку, где предполагается сначала сидеть в обороне, а сам и сразу попру на него.

Это и есть встречный бой.

После всех условностей и формальностей Рон резко перешёл в атаку:

— Виктор, что ты думаешь насчёт венчурного финансирования?

— Я ничего в этом не понимаю.

— Я тебе в прошлый раз говорил о том, какие есть примеры инвестиций в неизвестные технологические компании, в идеи, научные разработки и какие там могут быть результаты.

— Рон, я тоже тебе говорил, что знаю об этих байках.

— Это не байки.

— Хорошо. Пусть так и будет. Но это всё не для меня. Я могу инвестировать только в то, что сам понимаю. Когда понимаю, как это работает. Когда хорошо понимаю, куда несу деньги и, самое главное, за счёт чего и откуда их получаю.

— Много ты в балете понимал?

— До сих пор ничего не понимаю в балете. Но я понял, вник, разобрался в тренировочном бизнесе, то есть мне была известна модель этого бизнеса, поэтому я и вложился, рискнул.

— А как ты в ней разобрался?

— Купил! Купил готовую модель бизнеса и ничего своего не выдумывал. Потом купил набор нормативных требований к помещениям, где проводятся занятия. Заказал проект, потом всё привёл в соответствие с этими требованиями. Схематично примерно так сделал.

— И ты думаешь на этом остановиться?

— Меня пока что всё остальное и сильно заумное не сильно заботит.

— Почему?

— У меня нет таких денег, чтобы постоянно думать об инвестициях, нет таких больших денег, чтобы можно было куда-то войти.

— Что значит войти?

— Есть такие места, где есть понятие входного билета. Грубо говоря, ты приходишь и говоришь кому надо: «Я хочу». А он тебе отвечает: «Нет проблем, если у тебя есть десять миллионов долларов». К тому же эти места рискованные, но зато деньги отбиваешь быстро и прибыль очень хорошая.

— Что это за места такие?

— У тебя есть десять миллионов долларов?

— Виктор, не темни. Допустим, есть.

— Значит, допусти, что есть и места такие.

— Какие? Что ты конкретно имеешь в виду?

— Рон, мы с тобой едва знакомы, но ты же должен догадаться, что быстрые и хорошие деньги бывают там, где не всегда всё законно.

— Если что-то незаконно, значит, всё незаконно. Не темни с такими словами, как «всегда» или «не всегда».

— Ты прав. Но у меня голова об этом не болит, так как у меня нет таких свободных денег.

— А если бы были?

— Откуда? Не предвидится.

— Давай-ка, Виктор, выпьем с тобой как следует. Мне нравится наш разговор.

Мы с Роном допили остатки виски из наших бокалов, и он подозвал официанта. Я тут же ушёл в туалет — на сей раз я не планировал хмелеть.

Как только я вернулся, Рон тут же продолжил разговор.

— Виктор, я мог бы тебе одолжить немного. Мы можем вместе куда-то хорошо вложиться.

— Одолжить, вложиться. А как это будет выглядеть по технике? Как?

— Я дам тебе простую расписку. Ты возвращаешь мне деньги, а я тебе расписку о том, что ты всё вернул.

— Понятно. Нормально. Но твой интерес в чём?

— Не думай об этом. Главное, что есть твой интерес.

— Я если я тебя обману?

— Взыщу. Я найду способы.

— Но ты же военный, полковник, и наверняка эти доходы ты не показывал своему начальству.

— Виктор, это не твоё дело. Ты думаешь, я тупой или несмышлёныш? Я в состоянии сам о себе подумать.