Поединок. Начало

— Рон, мой опыт мне подсказывает, что за любыми недомолвками всегда потом кроются проблемы, а то и криминал. Ты сам отлично знаешь, что к происхождению денег может быть масса вопросов у нашего государства на тему легализации и отмывания доходов разного происхождения. С уголовщиной и криминалом никогда не буду иметь дел ни за какие деньги. Если мы станем партнёрами, то между нами должна быть полная ясность.

— А ты крепкий орешек.

— Обычный. И что же, ты ведёшь с бандитами дела?

— Нет, конечно. Честно говоря, хотелось посмотреть, как ты к этому относишься.

— Тогда вопрос по технике остаётся открытым.

— Виктор, ну что ты дурака валяешь? Можно подумать, ты не знаешь, что есть офшоры и как они работают. Нормально всё сделаем. Если надо будет, то наймём юриста, специализирующегося на этих делах, и всё решим. Я в один офшор войду, ты в другой стране, потом соединим наши с тобой капиталы в третьем офшоре, в третьей стране, потом, может быть, через четвёртый войдём куда следует. И никто не докопается.

— Я об этом не думал.

— Виктор, не валяй дурака!

— И не думаю. Просто передо мной эти вопросы никогда не стояли не то что в практической плоскости, но даже в теоретической.

— Ну и отлично. Повезло тебе. Ты получил ответ по технике?

— Получил.

— Тогда рассказывай про тему инвестиций. Что там за дела?

Мы опять хорошенько отпили, но вновь бежать в туалет мне было неудобно.

— Рон, это должно быть строго между нами.

— Конечно! А ты думаешь, мне огласка наших с тобой дел нужна?! Тут ведь всё просто: если это пока только теоретические разговоры, то мне грозит увольнение из армии, как минимум серьёзнейшее взыскание и понижение. Как только получу незадекларированные деньги — уголовная ответственность с сумасшедшими сроками.

— Не боишься?

— Я больше боюсь быть бедным и больным, Виктор. Так что там за идеи такие?

— Во-первых, это инвестиции в другой стране. Не смущает?

— В какой?

— В России.

— Чёрт! Это очень рискованно.

— Рискованно. Но там отдача бывает за один — два года. Иной раз и за полгода. Прибыли огромные и чёрная наличность.

— Какие там параметры могут быть?

— Один пример. Мой бывший друг давно занимается бизнесом в России, преуспел, знает, как там вести дела. Кругом одни взятки, но он преуспевает, и ему поэтому плевать. Так вот, сейчас в Москве очень выгодно открывать большие торговые центры, их пока что очень мало. А кредиты у банков очень дорогие. Мы вкладываем, он строит, делим прибыль, потом доходы от самого бизнеса. Позже долю в этом бизнесе можно продать или в другое вложить.

— Во что другое?

— Ты знаешь, сколько в Москве стоит недвижимость, как её там не хватает и какими темпами она растёт?

— Не интересовался никогда.

— А вот возьми и поинтересуйся. Купив с десяток квартир на этапе строительства, после постройки можно их продать вдвое или даже втрое дороже. Это по мелочи. А люди там ещё и всякие торговые и иные коммерческие площади строят. Там быстро всему учатся.

— И обналичить можно будет?

— Обналичивание — это всего лишь вопрос денег. Стоит это не так уж дорого. Но это отдельный вопрос. В России свободно ходит доллар, вообще нет проблем.

— А почему же ты сам не куёшь металл?

— Рон, у меня нет денег! Я только недавно стал генеральным менеджером. Мы живём пока очень небогато. Кроме того, желательны для этого именно наличные, это лучше всего. Как там это работает с этими всякими офшорами, я понятия пока что не имею.

— Нас не кинут?

— Вот! Если есть деньги, это самый больной вопрос.

— И как его решать?

— Не знаю. Но есть одна идея, теоретическая. Давай вместе думать.

— Говори.

— Я заметил, что всё больше богатых русских, а значит, и со связями начинают с кем-то вести дела здесь. То есть наши вполне могут оказать давление на русских, с которыми они ведут дела, а те, в свою очередь, имеют огромные возможности в России. Короче говоря, самыми надежными нашими гарантами могут быть наши местные финансисты, банкиры. У тебя есть такие знакомые?

— Ну откуда они у меня?

— А ты вообще где служишь конкретно и чем занимаешься? Ты же вроде бы в министерстве обороны служишь, или я ошибаюсь? Там наверняка с кем-то имеешь дело, ведь твоё министерство заправляет огромнейшими деньгами. Именно военные больше всех в нашей стране тратят заработанные такими, как я, налогоплательщиками деньги. Значит, и связи должны быть соответствующие.

— Я служу в Объединённом штабе Комитета начальников штабов в управлении стратегического планирования J-5. И к деньгам с твоих долбаных налоговых грошей не имею ни малейшего отношения.

— Жаль. А чем твоё управление занимается, если не секрет? — разумеется, я знал ответ на этот вопрос, но интерес естественный, его можно и нужно проявлять для достоверности.

— Хернёй разной занимаемся. Неважно. Тем более вообще всё секретно. Лучше тебе об этом не спрашивать меня больше.

— Извини.

— Нормально. Думаешь, ты первый? Никому не могу сказать, чем конкретно занимаюсь. Ладно. Так что думаешь?

— В принципе, я знаю одного, с кем можно попробовать встретиться. Он часто бывает в Майами, и сейчас как раз там. Но что ему предложить? Чем ему мы можем быть интересны?