Поединок с судьбой

Мысли снова увели меня в уютную и теплую Фиеллу, которую я, скорее всего, больше никогда не увижу. Такого позора, это если у меня всё получится, родитель мне не простит. Ну, да что делать, карьера дознавателя — не то, на что я хотел бы потратить всю свою жизнь, простите папа и мама, не оправдал. Тем временем, закончились здоровые лабазы. По сути, огромные пустые хоромы, только стены да ворота, больше там и нет ничего, ни окон, ни выложенного пола, дырки под крышей — для света, и земля утоптанная под ногами. Для хранения товаров, требующих особого ухода — вполне подходят. А вот за ними началась «вонючая поляна». То еще местечко, работать неудобно, народу постороннего куча, лошади, телеги, и грузы из тех, которые в крыше и стенах не нуждаются, или же такие, что никто их, даже с доплатой, под крышу не пустит. Такое себе огороженное поле, на которое, за небольшую плату, запускают купцов с телегами на постой, пока те груз распродают. Понятно, что охрана и возницы обычно тут же, при товаре, и живут. А иногда и сам купчина, если молод, или не в меру прижимист, чтобы комнату в кабаке снимать. Сюда же и девок гулящих водят, и еду себе здесь готовят, ну, и отдыхают, как умеют, с песнями, вином и драками. Ну, и, понятно, всякие проныры местные шустрят. Где товар у заезжего купца, в обход рыночных воротил, подешевле выкупить, или в кости незадачливых возчиков «обуть», а когда и просто украсть что, ежели охрана перепилась. И такое бывало. Стража городская здесь специальный пост держит, только помогает он слабо. Ох, помню, и намучались мы. Банда залетных «игрочков» решила с одним лордом благородным, в трактире не первой свежести, в «линию» костями в стаканчике погреметь. Лорд — придурок, ну не дитё же, мог и прикинуть, что его с телохранителем, случись что, на всех может и не хватить. Как потом, выживший буквально чудом, охранник рассказывал, лорд развлекаться изволил, нервы себе щекотал. С местными бродягами, воровайками всякими, что под "ночным королём" ходят, по маленькой в ту же «линию» медяки просаживал, да вино крепленное внутрь принимать изволил. Местные его знали, и на простой камзол без украшений, и, типа, обычного парнягу-охранника, не велись, обжулить не пытались. Вели себя в рамках приличий, и отпуская солёные шуточки, то выигрывали, то проигрывали на относительно честных, неподкрученных «костях» трактирщика, попивая дешёвую местную бражку. И тут явились залётные. Разобравшись, «у кого деньги водятся», подкатили к лорду, «а давай, мол, с тобой по серьезному на наших костях» и серебряную «корону» на кон выставили. Лорд посмеялся и предложил две партии. Сперва на их костях, а потом на своих. И вытряхнул из мешочка на стол свой набор. И тут заезжие «игрочки» сделали большую ошибку. Они приняли хмельного лорда, ищущего острых ощущений, за собрата-«игрочка», лопоухих идиотов на монеты обувающего подкрученными «костями». И, да, кости у лорда были подкрученные, и острых ощущений, последних в своей жизни, он получил сверх всякой меры. Порешив, что играть они будут местными трактирными, и, притом, несколько проверочных партий по медяшке, а затем, одна партия по серебряному десюнчику с носа. Играли по всем правилам, до трех побед. Охранник рассказывал, у всех, кто был в трактире, мало что искры из глаз от напряжения не летели, по две партии взяли и залетные, и лорд. А третью — вышло «игрочкам» первым метать. И у них «улица» легла. Говорит, тишина такая была, что слышно было, как сердце билось. А потом лорд «линию» выкатил. Что тут началось! И «ваши кости подкрученные», и «да ты ваще кто такой». Схватились за ножи. И в первый же миг, телохранителя глушилкой обездвижили, и в печень стилетом ткнули. Может, дёрнись они с «глушилкой» на лорда, там бы все и остались. Но вышло иначе. Не сработал амулет защитный у охранника. Там целое разбирательство было, «отчего не сработал, и был ли умысел». Телохранителя еле живого допрашивали, слава Всеблагому, аккуратно и с почтением. В итоге — наградили, всё же, бился насмерть за хозяина, в прямом смысле этого слова. А вот лорд, оставшийся без прикрытия сзади, успел двоих уложить, одного кинжалом, другого молнией с кольца, и сам лёг. Два ножа в спину, один в сердце, второй в легкие — тут никакая магическая подвеска не спасёт. Когда местные поняли, что случилось, сами за ножи схватились. Залетные, кто жив остался — вон из заведения, и «растворились в ночи». Трактирщик за стражей рванул, гуляки ночные, понятно, врассыпную. Не любят «подданные» "ночного короля" с городской стражей пересекаться. Телохранителю очень повезло, на крики, «там благородного ранили, помогите», кроме стражников, откликнулся шедший мимо по своим делам молодой медикус из королевской лечебницы, магистр жизни. Ну, и когда выяснилось, что помощь, в том числе и магическая, его высокородию уже не нужна, взялись пользовать, уже отходящего к Всеблагому, вояку. Ну, и "что, да как" выяснили. Убийство лорда — это вам не хухры-мухры. Мёртвых «игрочков» срисовали, и озадачили «ночного монарха» найти, где живые, зря, что ли, у него армия нищих подъедается. Убийцы достаточно быстро нашлись. Оказывается, эти «весёлые ребята», в свободное от метания костей время, служили охраной у караванщика, приведшего пятнадцать телег на «вонючую поляну». Совсем немного расспросов, благо, караванщик был нежадный, деньги водились, сразу нескольким купцам грузы доставлял, и проживал он не с грузом и телегами, а с «походной женой» в отдельно снятом домике. Выяснялось, что на «бедных охранников» напали ночью лихие люди, двух убили и за оставшимися тремя гнались. Они теперь в кухонном фургоне прячутся и на свет божий носа не высовывают. Мертвых «игрочков» хозяин каравана опознал, ошибки быть не могло. Решили, не особо церемонясь, прямо на месте отработать. Решить-то решили. Да только вот, вокруг куча людей вообще не при делах, кони, повозки. У наших стрелков основное оружие — боевые арбалеты. А эти упыри сидят в крытом тканиной фургоне, их еще вымани. Если, не дай Всеблагой, по ухорезу промахнёшься, хорошо, если кобылу поцелишь, а если какого возницу или охранника? И «шумелку» внутрь не закинуть, не дай бог, заполыхает всё, а если даже нет, она громкая и яркая. А ну как кони взбесятся? Я тогда впервые видел, как двух контактников наш маг-практик прикрывал. Ох, отец и матерился потом. Говорил, «иду, как в киселе, толку мне с такой помощи». Но обошлось. "Игрочки", конечно, дёрнулись, и даже отца «приморозить» один попытался. Но папе, и без помощи практика, такой нехитрый маневр мало чем грозил. Помню, как у меня, после того, как арбалет разрядил, руки ходуном ходили. Одно дело — целиться туда, где враги появятся. Другое — по своим наводиться, в надежде долю секунды выгадать и всадить болт во вражину, а не отцу между лопаток. Стрелять тогда не понадобилось, папа с напарником сами всех уделали, ну, еще чуть-чуть маг, он атаки с артефактов блокировал. А когда мы уже погрузились и домой ехали, я наконец поинтересовался, от чего же там так гадостно воняло, не хуже чем на свалке. Ну, мне и разъяснили, что не все рыбу перед продажей коптят и в бочки засаливают. Бывает, и сырой привозят, а если она не распродастся вовремя… Да и кроме рыбы, ароматов было кому добавить. «Вонючая поляна» вполне оправданно занимала лидирующую позицию в столице по части «удивительных запахов», уверено обгоняя кузнечную слободку, где обосновались алхимики, и уступая лишь городской свалке. Идя мимо скопища телег, лошадей и наваленных прямо на землю мешков не пойми с чем, отделённых от «большой рыночной» улицы лишь невысокой деревянной оградкой, я размышлял. Забраться в тот же пустой возок — не проблема. Пустые телеги, обычно, стоят отдельно и пригляд за ними весьма условный. Теоретически, можно попробовать что-нибудь от телеги открутить или отвязать. Но, дело это очень небыстрое и хлопотное. Следят за телегами вполглаза, не особо утруждая себя. Да только есть пара неприятных моментов. Залезть в такую телегу будет несложно. Но где гарантия, что она поедет именно сейчас, или хотя бы сегодня? Можно, конечно, «погреть ухо» возле торговых караванов, кто именно отправляется в Рант. Но, если купчина передумает выдвигаться, или у него вдруг появятся срочные дела, вся затея может закончиться, не начавшись. Значит, мне подходят лишь те телеги или экипажи, которые уже двинулись в путь, но, при этом, не доехали до ворот. Отлично, «вонючую поляну» отметаем, как же не хотелось туда опять идти. Что тогда остается? Дорога здесь одна, и перед стенами, возле крепостных ворот она превращается в широкую предвратную площадь. А вот на ней есть несколько питейных заведений. В «Дубовый Щит», понятно, мне хода нет. Точнее, есть, и тамошний корчмарь мне вполне искренне улыбнется и нальет бесплатно самого свежего компота на травах и лесных ягодах, прохладного, в меру сладкого и запашистого, эх. А так же, передаст привет отцу, выкажет надежду и в следующий раз видеть меня живым, да непременно — в здравии. Мда, всё же, какое-то количество знакомых мне папина работа подарила. А еще, в этой корчме предвратная стража питается и отдыхает после смены. Остается «Северный Гусь» и «Радость Дорожника». Одно побогаче, с претензией, там даже отдельный закуток есть, где столы скатертью укрывают и столовый прибор, кроме деревянной ложки в каше, с едой подают. Ну и еда в «Гусе» повкуснее будет. Зато в «Дорожнике», как раз, те самые возчики и кучера перекусить забегают. Ну, и крестьяне, что проверки у ворот ждут, иногда заходят пару кружек бражки, а когда и дешёвого эля, за медячок-другой пропустить. Выбор, казалось бы, очевиден. Здесь главное — не промахнуться. А еще, нужно глянуть, нет ли в очереди богатых экипажей. Тогда имеет смысл рискнуть с «Гусём». Вряд ли карет будет много, и, завалившись в «зал для благородных» (слава Всеблагому, внешний вид позволяет), сразу не выкинут, можно будет узнать, куда господа путь держат. В карете тоже есть пара мест, в которых двенадцатилетний контрабандист, похищающий себя любимого, вполне сможет укрыться вместе с торбой и плащом. «Поляна» осталась за спиной и несколько служебных складов, с королевскими гербами на закрытых воротах, обозначили превращение «большой рыночной» дороги в предвратную площадь. Огромной очереди из повозок я не увидел. Жаль, может быть, они появятся чуть позже, когда спадет жара. Но мне-то желательно покинуть город побыстрее, прохожу поближе к воротам, главное не попасть в поле зрения стражи, проверяющей сейчас несколько крестьянских «рыдванов». Ну вот, прямо возле «Гуся» стоит дорожный фургон для пассажирских путешествий. Немного непонятно. Дорожники, обычно, у себя столоваться любят, впрочем, особого выбора нет, иду в «Гуся». На входе в корчму — охранник. Странно, раньше такого не было. А мне-то какое дело, до того охранника. Делаю взгляд пренебрежительно занятой, "мол, тороплюсь по срочному делу, и тебя, дядя, в упор не замечаю", прохожу в двери. О чудо, охранник подвинулся, не обратив на меня внимания. Кто же такого балбеса нанял? Кого и от кого он сторожит? Захожу в приятную тень большого гостевого зала. Народа почти нет, лишь возле дальней стеночки сидит странная пара. Один, по виду, кучер-«дорожник» в их форменной кожаной безрукавке поверх легкой рубашки, и с кнутом у пояса, а вот второй… Мужчина в дорогом, кожаном дорожном костюме как раз отпивал что-то из кружки. Когда я вошел и оглядел зал, он, не отрываясь от напитка, провел по мне взглядом. Ну и глазищи, цепкие, колючие, аж мурашки по позвоночнику побежали. Мурашки побежали? Так это что, меня только что на предмет магических заклятий и активных артефактов досмотрели? Ну и дела, это кто же тут ехать собирается, если у него в обслуге чародей, и судя по повадкам, чародей наглый и самоуверенный. За подобный взгляд, бывало, и на дуэль вызывали, если понимали что происходит. А тут вот так, с ходу. Ну, допустим, мне не по возрасту такие тонкости магического этикета знать, но, все равно, как-то не по себе. И на алхимика или какого артефактера этот тип точно не похож, как пить дать — практик, вот это я влип. Я на мгновение застыл, вглядываясь в колдуна, а вот он, видимо, потеряв к моей персоне всякий интерес, продолжил посёрбывать что-то из полулитровой кружки. Пронесло? И тут я чуть не рассмеялся, вот бы народ удивил, а чего я от него ждал? Если это практик, то его волнуют боевые плетения, ну и, может быть, активные защиты и амулеты. И очень вряд ли, он сходу смог рассмотреть мою дремлющую магическую сущность. А даже если и рассмотрел бы, то и что? Это я себе накрутил ерунды всякой, людей со спящим талантом — тьма-тьмущая. И даже если бы он углядел мой потенциал, что бы он сделал? Закричал бы, «лови беглеца, удирающего от королевского патента, ценой в пять сотен золотом»? Он меня знать не знает, да и я его тоже. Вот и славно, надо питьё заказать. А то не совсем понятно, что я здесь делаю, весь такой серьезный и одинокий. Ещё ничего толком не началось, а уже начал «кустов боятся». Подошёл к стойке с корчмарем, и попросил кружку морса. Да уж, «тянуть» я его буду долго, зря столько кваса выпил на рынке. Пустых столиков хватает, выбираю тот, что поближе к «залу для благородных». Небольшой комнатушке на три стола, с коврами на стенах и полу. Посреди комнаты несколько ребятишек лет четырех-пяти, выстроившись друг за другом, схватились за поводок, пристегнутый к ошейнику здоровенной северной «пастушки» с умной собачей мордой, и роскошной, длинной снежно-белой шерстью. Зверюга стояла, преданно глядя на мелкого пацаненка, едва достававшего макушкой до её спины. Он стоял первым, придерживая собаку за ошейник. Ему бы сверху сесть, как раз по размеру «лошадка» была бы. Собака в зале для благородных? О-хо-хонюшки, это же сколько родители пацана, за такое попрание общих правил, отвалили? Явно, деньги у них водились. Также, непросто представить, во сколько услуги мага-практика, восседающего за одним столом с возницей, обошлись. И тут, предводитель воинства карапузов, осмотрев своих товарищей, и, видимо, посчитав, что все приготовления успешно завершены, глянул на меня, и с весёлой, чуть горделивой, улыбкой произнес, «Ляпа, фас».