Поединок с судьбой

Я, теперь, на Розетте — герой. Оказывается, за нашей дуэлью, кроме герцога, наблюдали пара высших иерархов из «Звезды Тумана». Приезжали к Евсею с предложением по книжке пророка Иллиора. Хотят «Судьбы Магов» в своём монастыре хранить. «Одно дело делаем», и прочее бла-бла-бла. Но наш старик стоит твёрдо. Эллиор завещал, вот, стало быть, и «сохранится начертанное в секрете, вдалеке от чужих глаз». Так эти самые иерархи, очень даже живо герцогу расписали, что в дуэльном круге, на самом деле, произошло. И что бы могло произойти, не запинай мы втроём, в смысле, учитель, я и Ааха, Витиала обратно в его план бытия. Ну, и кто во всём виноват. Короче, герцог торговый дом Караена национализировал натуральнейшим образом. За торговлю людьми и человеческие жертвоприношения. Ааха, оказывается, к нему достаточно регулярно за душами моталась. И теперь я состоятельный человек. Не в том плане, что небедный. Бедным я, от рождения, не был — состоятельный. У меня есть состояние. Какое — пока точно никто не знает. Считают, артефакты распродают. Понятное дело, что герцог тут же лапу наложил. Дескать, десять процентов — налог; плюс, десять — за перёсчет и распродажу. Ну, и отстроить городу новый «цирк», взамен повреждённого, для магических поединков. Оформить строительство «арены» тут же подрядился Евсей. Думается, что половину от той немаленькой суммы, что мне с Эмилевых богатств полагается, у меня уже отжали. Только вот, зря стараются. Не пригодится. Ко мне один из иерархов, тех, что в гости к архимагу приезжали, ходить повадился. Пожилой мужичок, тихенький. Только вот, братия ихняя, которая Ааху сопровождать по морю приезжала, тянулась перед этим «божиим человеком», как будто перед ними — сам Посланник, или один из его учеников. Коллеги рассказали, в порту насмотрелись. Так вот, этот самый человечек — совсем не прост. Придёт, посидит, всё выслушает, потом, пару слов скажет и уйдет. А ты всю ночь лежишь, думаешь. И рассказывает он мне, что стезя моя — не молодых шалопаев обучать, а, облачившись в одежды праведные, по миру за Всеблагим идти, и весть добрую людям нести. По пути — зло могильное и тьму, с той стороны приползающую, изгоняя. Очень интересный старичок, наговорил мне уже столько всякого, что я готов поверить, будто на него несколько шпионских сетей в Лаоре работает. В том числе, и в моем родном Лидаре. Многое обещал: с роднёй помирить, святой силе обучить, что мертвяков и тьмы порождения развеивает не хуже огненного шара, а то и лучше. Обещал дело дать. А сегодня вот, пригласил меня в прибрежный кабак, самый, что ни на есть, затрапезный, «пару кружек опрокинуть». И сказал, что новости у него появились. Причем, такого толка, что я не просто соглашусь на его предложение, но, тут же, все позабыв, облачившись в рясу, отправлюсь святости набираться. Пожелаю, стало быть, уехать с ним на ближайшем корабле. И сижу я, как дурак, возле окошка с видом на бухту, единственное пристойное место в забегаловке. Как зашёл — узнали, столик уступили. Еще бы не узнали, я, когда Юкки месяц назад искал, весь город на уши поставил. Ну, а потом, после дуэли, говорят, тот тёмный туман наши магики со святошами, ещё неделю «выпаривали», опять же — весь город в курсе. О, заходит чудо святое, отец Митас… оглянулся — и ко мне.

— Приветствую святого человека.

Я, как полагается по этикету, поднялся, отставил стул поудобнее, указал за стол.

— Будет ли уважаемый сегодня что ни будь, кроме воды?

Старикан на меня глянул, хитро прищурился и улыбнулся.

— Пива пару кружечек закажи, и пару стаканчиков с чистой водой, и пару пустых, ну, и капустки квашеной, и рыбки жареной. Уж больно мне охота, юноша, изведать ту страшную дрянь, что ты во фляге на поясе, справа, таскаешь.

Я встал как ушибленный, посмотрел на дедушку, потом подошёл к стойке и заказал всё перечисленное, плюс лепешек тарелку и жаренные колбаски с зеленым лучком и помидорами мелкими. Закусь — так закусь, это-то понятно. Но как этот старый хрыч про изобретение нашего Алхимыча прознал? О нём, ведь, не всякий препод в Коллегии знает, а Алхим отдельно просил язык не распускать, у раствора, пока, даже названия толкового нет. Промеж собой — «горючкой» зовем, за дивные свойства. И вряд ли кто из наших, святому отцу, сколь угодно благостному, чужой секрет бы выдал. Разве что, сам Алхимыч. Но, это на него не похоже. Там серьезный научный подход. Пока все не изучит, да не проверит, чужим людям точно допуск не даст. Дела…

Ну ладно, надеюсь сам расскажет. Подхожу с подносом, расставляю блюда по столу, начисляю по маленькой, развожу. Сажусь и начинаю пристально в глаза смотреть «гостю дорогому». Деда за стаканчик взялся, поднял:

— Ну чего, стало быть, поднимем чару за Посланника, и путь его путь будет лёгок и уверен.

— Уважаемый отец Митас, а вы точно лет на триста не ошиблись?

Старичок хитро на меня зыркунул и добавил:

— А я, может, за его свершения в небесном саду выпить решил.

— Ну, как скажете.

Я тоже поднял разведенную горючку, залил в себя, и, тут же, осадил помидоркой и маленькой, разогретой свинной колбаской.