Поединок сердец

Паола недовольно поморщилась. – И поверь мне, не было дня, чтобы я не мечтала быть единственным ребенком в семье.

– Интересно. А я всегда хотел иметь брата.

– Если бы ты все свое детство проспал на кровати, в которую втыкают гвозди и подкладывают лягушек, ты бы думал иначе, – съязвила Паола.

Мэтт прищелкнул языком.

– Все равно, расскажи мне о своих братьях.

Она рассказала о Фрэнке и Джо, о Роки, о Тони.

– Тони всегда как заноза. Он такой традиционный и консервативный. Из него бы вышел неплохой бухгалтер.

– Ты так говоришь, будто быть бухгалтером – это самое скучное занятие в мире. – Мэтт включил сигнал поворота.

– Я так и считаю, – ответила она.

– Но ты ведь говорила, что сама ведешь бухгалтерию у отца?

– Ты опять прав.

Мэтт рассмеялся.

– Знаешь, Паола, – сказал он, растягивая слова, – ты самая непредсказуемая женщина из всех, что я знаю.

– Благодарю. – Паола очаровательно улыбнулась.

Он опять рассмеялся.

– Если ты так пренебрежительно относишься к бухгалтерии, то почему ею занимаешься?

– Кто-то же должен, а у меня с арифметикой все в порядке, – гордо заявила она. Мэтт пожал плечами.

– Но вернемся к твоему брату, – продолжал он. – Ты чувствуешь к нему антипатию…

– Я не говорила, что отношусь, нему с антипатией, хотя…

– Хотя что?

– Нет, я, конечно, люблю Тони, Как и всю свою семью. Они замечательные. Но все они знают, как должно быть. Они хотят видеть меня такой, какой я не могу, быть. – Например, какой?

– Ну, матушка, например, была жутко огорчена, когда я бросила преподавание. По ее разумению, преподавание – замечательная подготовка дня будущего замужества и материнства? – А ты так не думаешь?

– Не то чтобы не думаю. Преподавательская работа хороша, если ты ее любишь. Я же почувствовала, что это не мое дело. Что же касается замужества… лучше просто иметь любовника.

Мэтт издал какой-то странный звук, будто задохнулся.

– А как же дети? – пораженно спросил он. – Ты что, и детей не хочешь иметь?

Теперь она отвечала уже без видимой уверенности.

– Детей я люблю. Но ведь не обязательно для этого выходить замуж.

– Хмм.

Все идет как надо, решила Паола. Во всяком случае, она не виляет и не кривит душой. Тем самым она проторила дорогу к тому, чтобы они стали любовниками.

– А что по поводу твоих идей думают отец и братья? – помолчав, спросил Мэтт.

– Мне пока что не доводилось высказывать им свое мнение на этот счет… – виновато сказала Паола. – Во всяком случае, с матерью я эту тему не обсуждала. – Когда он ничего не ответил, она пояснила: – Видишь ли, они просто не поймут. Без подобных объяснений мы вполне сносно существуем. Даже мой отец вряд ли поймет все это, а мои братья и вовсе. У них твердое убеждение – место женщины на кухне.

– Поэтому их жены сидят дома.

– Нет. Они работают. Но только потому, что в нынешнее время тяжело прожить на одну зарплату.

– А что ты скажешь о том брате, который женат на шотландке?

– Джо? Он не очень похож на остальных. Хелейн, его жена, – умница. Джо очень гордится ею. – Паола улыбнулась, вспомнив жену брата. – Вообще-то Хелейн зарабатывает денег больше, чем Джо. Он с трудом мирится с этим.

– Ну, это было бы неприятно для любого мужчины.

– Еще один аргумент в пользу того, чтобы никогда не выходить замуж, – заявила Паола, потому что сама была полна решимости и преуспеть и разбогатеть.

– Нет, просто такая ситуация противоречит нормальному ходу вещей, – заметил Мэтт. У Паолы отвисла челюсть.

– Неужели ты это сказал? И ты полагаешь, что женщины должны зарабатывать на порядок меньше мужчин?

– Нет. Я только хотел сказать, что тысячи лет складывался определенный порядок вещей. В мужчине заложено желание воевать и охотиться. А в природе женщины ухаживать за пещерой, заботиться о детях, готовить пищу для мужчин.

– Не верю я в такой порядок, Мэтт. Сейчас девяностые годы двадцатого, а не девятнадцатого столетия.

– Есть вечные установления.

К этому моменту они подъехали к ее дому. Он мягко затормозил, выключил зажигание. Затем развернулся так, что они оказались лицом к лицу. Паола собралась возразить. Ничего ей не нравилось больше, чем хороший спор, особенно если она чувствовала, что права.

– Давай не будем спорить, – примирительно сказал Мэтт. – Ненавижу споры. – Он улыбнулся вальяжная, чувственная улыбка. Сердце у Паолы запрыгало как сумасшедшее, мысли куда-то улетучились. – Ты ведь на меня не сердишься? – Его глаза блеснули в лунном свете.

Как же она могла на него сердиться? Даже если он думает так же, как ее братья.

– Паола… я… – Он дотянулся до ее руки.

Паола задержала дыхание. Простое прикосновение, но оно имело магическое свойство лишать ее дара речи. Большим пальцем он погладил тыльную сторону ладони, а ее тут же пронизал трепет.

– Да?

– Я… – Он немного помолчал. – Давай пойдем к тебе. Я не знаю зачем.

Как только они очутились в холле, Паола внимательно посмотрела на него. Он стоял спиной к двери, она – на расстоянии вытянутой руки. Их взгляды встретились.