Поединок со злом

— Значит, мы должны подставлять вторую щеку, да? — Пол резко поднялся. — В следующий раз, когда один из этих ублюдков нападет на меня на улице, у меня в кармане будет оружие.

— Постойте…

— Что же мне ждать, когда очередной грабитель нападет на меня и ткнет ножом? Джон, вы знаете людей в конторе районного прокурора. Мне нужно разрешение на оружие.

— Это не так просто, папа.

— Я где-то читал, что полмиллиона ньюйоркцев владеют огнестрельным оружием.

— Разумеется. Однако очень многие держат оружие незаконно, это нарушение закона Салливана — можно получить до двадцати лет за ношение оружия без разрешения.

— А владельцы магазинов, которые хранят пистолеты под кассовыми аппаратами? Как же они?

— Папа, это другое разрешение. Бюро лицензий выдает разрешение двух категорий: на хранение оружия в помещениях и на ношение. Вероятно, вы смогли бы получить разрешение на хранение оружия в квартире, если бы захотели оставить у себя захваченный в бою немецкий «люгер» или что-нибудь в этом роде, но совершенно другое дело получить разрешение на ношение оружия на улице.

— А как же тогда получают разрешение гангстеры?

— В нашем городе продажные власти, папа, и все это знают. Если у вас есть десять-двенадцать тысяч, чтобы подмазать кое-кого, то вы можете получить такое разрешение. Это несправедливо, но так уж выходит. Цена безбожная, но для мафии смехотворная. Однако я никогда не слышал, чтобы простой гражданин, уважающий закон, захотел бы истратить такую кучу денег на оружие. А если бы вы пошли на это, вас бы взяли на заметку как потенциального преступника. В вашей квартире установили бы подслушивающее устройство, и вам пришлось бы жить под постоянным наблюдением. Этого вы хотите?

— Единственное, чего я хочу, так это иметь возможность защититься.

— Вы не думали о том, чтобы уехать из города?

— А ты? — ответил Пол вопросом на вопрос.

— Думал. Как только Кэрол встанет на ноги, мы выберемся из этой чертовой дыры. Я уже начал просматривать объявления о продаже недвижимости. Советую вам сделать то же самое.

— Нет, я не уеду.

— Почему?

— Я здесь родился и прожил всю свою жизнь. Я уже пытался жить в пригороде. Не получилось. Я слишком стар, чтобы что-то менять в своей жизни.

— Но теперь все не так, как было раньше, папа. Когда-то здесь можно было жить, не опасаясь за свою жизнь.

Это было сказано с желчью, которой прежде не замечалось у Джека. Пол покачал головой.

— Я не убегу. Это исключается.

— Почему, черт возьми? Что вас тут держит?

Слишком трудно было это объяснить. Пол не мог позволить кучке дикарей выгнать себя из своего дома. Но как это выразить словами, чтобы не стать похожим на героя старого ковбойского фильма?

— Значит, ты не поможешь мне, Джек, получить разрешение на ношение оружия?

— Не могу, папа. У меня нет таких связей.

— Я вижу, даже если бы они и были, ты бы не помог мне. Тебе не нравится сама идея?

— Да, не правится. Я не думаю, что оружием можно решить проблему.

— Наступило время возродить наше самоуважение, — твердо сказал Пол. — Никто не должен ходить по улицам полупарализованным от страха, боясь, что кто-нибудь выскочит из-за угла с ножом. Люди не могут так жить.

— И вы думаете, что револьвер в вашем кармане вернет вам самоуважение и даст возможность почувствовать себя великаном?

— Н-да, теперь это похоже на диалог из старого кино.

— Вы обманываете себя, папа, — продолжал Джек. — Вы хоть когда-нибудь имели дело с револьвером?

— Я служил в армии.

— Вы были писарем в штабе, а не пехотинцем в боевом подразделении.

— Тем не менее нам приходилось проходить боевую подготовку. Я имел дело с оружием.

— С винтовками. Это совсем не одно и то же. Револьвер — очень хитрая штука, папа. Люди, которые не умеют с ним обращаться, зачастую дырявят себе колени. А что будет, когда он увидит ваш револьвер? Боже, он сделает из вас решето. Послушайте, забудьте-ка все это. Оружие не панацея, папа. Пули никогда не отвечали ни на какие вопросы…

— Дело не в вопросах. Я хочу защищать свою жизнь. Почему в наше время такое простое желание кажется аморальным?

Зазвонил телефон. Пол открыл глаза. Обстановка была незнакомой; пытаясь сориентироваться, он повернулся и увидел аппарат. Протянул к нему руку, снял трубку — услышал усталый женский голос:

— Семь тридцать, сэр, вы просили вас разбудить.

Тут Пол вспомнил, что он не дома, а в командировке, в Таксоне.

Отель. Даже кондиционер не мог справиться с аризонской жарой.

Он быстро проглотил завтрак в кафе и пошел на стоянку, к взятой напрокат машине.

Жара уже вновь набирала силу, обещая еще один знойный день. Пол сел в машину и завел мотор. На рулевом колесе сияло солнце, к ободку почти невозможно было прикоснуться.

Уильямсон рассказал ему о нескольких жутких убийствах. Здесь люди тоже были напуганы. Никуда не скроешься от этой заразы. О грабежах и убийствах всегда говорили как о вещах, которые происходят в крупных городах. Но и здесь росла преступность, и Уильямсон возил револьвер в отделении для перчаток в своем «кадиллаке».

Пол завидовал ему. Два дня назад он спросил, где Уильямсон достал оружие и как получил на него разрешение.