Поединок страсти

— Вы весьма опасны, — негромко сказал он, смотря на нее сверху вниз блестящими глазами. — Хотите узнать кое-что? Может, вы и не так хороши, как ваша кузина, зато с вами намного интереснее, чем с ней.

— Пустите меня, — тяжело дыша, потребовала она.

— По правде говоря, — медленно сказал он, — Дженни наводит на меня смертную скуку. Чего не скажешь о вас.

— Ну конечно. Вам ничего не стоит сделать мне больно, и это вам очень нравится! — Софи метнула на него горящий гневом взгляд. — Вы обвиняете меня в тщеславии. Какое самомнение! Только человек с непомерно раздутым тщеславием мог бы придумать такую отвратительную игру, в какую вы играете со мной. Какое мне, в конце концов, дело до того, спите вы с Дженни или нет?

— Действительно, — сыронизировал Кайл. — Какое мне дело до Дженни, если именно вас я хочу наказать? — Он крепко, как любовник, прижимал ее к себе, и его железные объятия не давали ей возможности освободить заломленные за спину руки. — Итак, вы и в самом деле невинны, — сказал он с хрипловатым смешком, пристально глядя в ее лицо потемневшими глазами. — Это меняет мое представление о вас, дорогая моя Софи. Теперь у меня есть значительно более удобный способ расквитаться с вами.

— Что вы имеете в виду? — гневно вспыхнула Софи.

— Вы ведь хорошо понимаете, что в вашем возрасте невинность равносильна отклонению от нормы? — мягко спросил он. Говоря с ней, он с неумолимой настойчивостью подталкивал ее к спальне. — Вам двадцать три, и вы достаточно привлекательны, чтобы вызвать желание у любого мужчины. Наверное, вы очень высоко цените свою девственность, иначе не пытались бы ее сохранить до сих пор. На что же вы собираетесь ее обменять? На обручальное кольцо?

— Отпустите меня! — задохнулась она, тщетно пытаясь вырваться из крепко державших ее рук. — Вы делаете мне больно, садист!..

— Люди, живущие в стеклянном доме, не должны бросаться камнями в других, — сказал он, не обращая внимания на ее протесты. — Вы, видно, не играете в покер, любовь моя. В этой игре никто никогда не выкладывает на стол самую ценную карту. Это исключено.

Он втолкнул ее в спальню, ногой прихлопнул за собой дверь и, повернув в двери ключ, положил его в карман.

— Кайл, ради Бога, — Прошептала она, теперь уже испугавшись не на шутку. — Что вы делаете?

— То, что должен был сделать давным-давно, — ответил он. — То, чего вы в глубине души давно хотите. — Он безжалостно улыбнулся. — Я собираюсь отнять у вас ваше самое ценное достояние, милая Софи. Я хочу сделать вас женщиной.

— Нет!

— На самом деле вы хотите сказать «да», — мягко промурлыкал он в ответ. — Неужели вам не интересно узнать, что это такое? Разве вам иногда не хотелось познать радость любви с настоящим мужчиной? — Он подошел и протянул руки, чтобы обнять ее за талию. — С мужчиной, который знает, как доставить удовольствие женщине в постели?

— Кайл, вы сошли с ума! — Но она хорошо знала это выражение его полыхающих огнем глаз и почувствовала, как ее тело прожгло ответным желанием.

— Вы так думаете? Тогда откуда эта дрожь?

— Оттого, что я боюсь вас, — с трудом выдавила она. — Пожалуйста, отпустите меня и выйдите из спальни.

— Только после того, как закончу заниматься с вами любовью.

— Вы не сможете принудить меня!

— А мне и не придется этого делать, — сказал он с нагловатой улыбкой. — После того как я получу то, чего хочу, вы еще сами станете умолять меня об этом. Знаете это ощущение? Как у измученного жаждой человека, умоляющего дать ему воды. Именно это я собираюсь сделать с вами.

Он наклонился и впился в ее губы властным, жарким, слегка отдающим вином поцелуем.

Яростно сопротивляясь, Софи резко отвернула в сторону свое лицо. Но она чувствовала, как рвется тонкая вуаль, окутавшая ее сознание, и открывает ей доселе скрытую под ней простую истину, что она хочет его, что его откровенное желание возбуждает ее, наполняет ее кровь лихорадочным огнем.

— Помните ту последнюю ночь на Ямайке?

— Я не хочу ничего вспоминать.

— А я хочу, потому что именно там все это прервалось… — Кайл покрывал поцелуями ее подбородок, шею, его губы жадно впивались в ее нежно благоухающую кожу. — Именно там все это прервалось, — глухо выдохнул он, — и я весь этот месяц беспрерывно возвращался к той ночи, снова и снова мысленно проигрывая одну и ту же сводящую меня с ума сцену!

Она услышала звук разрываемой джинсовой рубашки. С видом презрительного превосходства Кайл грубо обнажил ее грудь.

— Кайл, пожалуйста, — прошептала она, чувствуя, как разум начинает покидать ее. — Не делайте этого со мной!

— Вы предпочитаете, чтобы я делал это с вашей кузиной? — Его рука скользнула под разорванную рубашку, и он жадно обхватил ладонью шелковисто-твердую выпуклость ее груди. Он гладил ее вспухший от возбуждения сосок, и Софи застонала от этого прикосновения. — Может, вы хотите, чтобы на вашем месте сейчас была Дженни?

Софи запахнула на груди полы разорванной рубашки, защищая себя от невыносимо мучительных ласк.

— Нет, — жалобно ответила она в каком-то головокружительном тумане.