Поединок. Выпуск 18

Старший инспектор Гриффин, срочно вызванный с набережной королевы Виктории в Пэтни, начал без промедлений допрос. Уже в день ареста Кристи сделал первое признание. Спрошенный о смерти жены, он показал:

– 11 декабря 1952 года я проснулся в девятом часу утра я увидел, что моя жена в постели корчится от судорог. Лицо у нее налилось кровью, она хватала ртом воздух. Я попытался что-нибудь сделать, чтобы помочь ей, но безрезультатно. Я не мог смотреть на ее мучения, взял чулок и накинул ей на шею, чтобы прекратить ее страдания. Потом увидел, что она приняла двадцать три снотворные таблетки. Два или три дня труп лежал в постели, а затем я спрятал его под полом передней комнаты.

Медико-криминалистическая экспертиза не выявила в организме Этель Кристи следов снотворного. Смерть от удушения установлена была с полной очевидностью. Джон Кристи хладнокровно умертвил свою жену.

Последовали новые допросы, на которых он придерживался одной и той же тактики: признавался в каких-то отдельных действиях, добавлял много лжи и «не мог» вспомнить остального. Его намерение просматривалось без труда – он хотел, чтобы его объявили сумасшедшим.

Трех женщин, трупы которых обнаружили за перегородкой, убил тоже он. И миссис Ивенс, за смерть, которой, палач взял жизнь у Тимоти Ивенса. О маленькой Джеральдине он якобы не помнил, как и о двух женщинах, найденных в саду. По всей вероятности, убил их тоже Кристи.

Демонический убийца, погубивший семерых женщин и одного ребенка, находился в руках. Скотланд-Ярда. За три года и двадцать два дня до ареста Джона Кристи в пентонвилской тюрьме был казнен невиновный Тимоти Джон Ивенс, у которого безжалостные следователи вытянули признание, которому вследствие поверхностной и безответственной работы полицейского аппарата были предъявлены ложные улики, которого убийца-садист с внешностью добропорядочного обывателя заставил взять на себя вину и которого суд после комедии судебного процесса приговорил к смертной казни.

Еще во время следствия, а больше во время слушания дела €росались в глаза факты, говорившие о невиновности Ивенса. Но ни один из них не был серьезно проверен ни одним из ответственных лиц. Скотланд-Ярд вынудил ремонтных рабочих Джонса и Уиллиса дать ложные показания, чтобы скорее закрыть дело и предъявить общественности преступника. Если бы сыщики в свое время внимательнее провели обыск в доме на Рил-лингтон плейс, то непременно обнаружили бы берцовую кость в саду и череп в мусорном ведре. А это многое изменило бы. Как раз тогда собака Кристи рылась в цветочной клумбе и вырыла голову Рут Ферст. Убийца бросил череп в ведро и отнес потом на пустырь. Там вещественную улику нашли, но исследовали очень поверхностно. Идентификацию провести было несложно, тем более что даже через три года ее осуществили по остатку от черепа – по зубной коронке. При добросовестной работе сыщики рано или поздно наткнулись бы на следы преступлений Кристи, и четыре женщины остались бы живы.

Во время суда над Ивенсом обвинитель Хэмфри, хотя и знал о противоречиях в показаниях ремонтников и слышал доводы защитника, стремился к одной цели: снять голову Ивенса с плеч. Выдвинутые против Кристи обвинения он не проверил и настолько забыл о совести, что, зная о прежних судимостях свидетеля, представил его как абсолютно безупречного человека.

За несколько дней до процесса Хэмфри был назначен старшим советником казначейства и использовал процесс против Ивенса для того, чтобы подтвердить свою пригодность к высокой должности – своей неподкупностью и принципиальностью. Тимоти Ивенс, человек с интеллектом и воображением одиннадцатилетнего ребенка, но добрый по характеру и неповинный ни в каких преступлениях, пал жертвой карьеристов.

Что же сделали полиция и судебные власти, когда выплыла наверх оглушительная правда о том, как они «по закону» убили Ивенса? Прежде чем ответить, закончим разговор о преступлениях Кристи и о его наказании.

«Холлидей и Миджли» была на рубеже веков самой большой обувной фабрикой в Галифаксе. Дочь совладельца фабрики Холлидея вышла замуж за человека по имени Эрнест Джон Кристи, известного художника по коврам. У них 8 апреля 1898 года родился сын. Ему дали тройное имя – Джон Холлидей Реджинальд, соединив имена отца и деда по материнской линии, чтобы сын всегда помнил о своем благородном происхождении.

Когда Кристи в возрасте пятнадцати лет испытал первое любовное приключение, он в решающий момент оскандалился. Девушка проболталась о его неудаче, и Кристи начали дразнить «Реджи без кой-чего». Эти терзающие душу воспоминания юности и мучительный комплекс сексуальной неполноценности определили на всю жизнь его отношение к женщинам, которое ближе всего подходило к понятию патологической ненависти.