Поединщик поневоле

Мадемуазель Дидион удивилась, услышав мою просьбу, несмотря на то что сама же все это и предложила. Особых приготовлений для посещения Палат тишины не понадобилось, мы просто немного прогулялись по парку, а затем вышли к такому же особнячку, как и все остальные, разбросанные по территории академии. Разница была лишь в том, что вокруг этого здания были разбиты цветочные клумбы, порой совмещенные с грядками. На первый взгляд, больше всего это собрание людей напоминало какую-то секту антиурбанистов, погрузившихся в живую природу. Даже наряды у них были очень своеобразные. Одетые в мешковатые портки и просторные рубахи хуманы разного пола и возраста неспешно ковырялись в грядках, и не было похоже, что это занятие как-то их тяготит.

— А мне казалось, что Палаты тишины находятся глубоко под землей, — тихо сказал я стоящей рядом Ивет.

— Под этим зданием есть еще несколько этажей. А зачем ты шепчешь? — тоже шепотом, но с явной поддевкой спросила девушка. — Они прекрасно слышат и то, что ты говоришь, и то, чего не говоришь.

На меня никто не стал оглядываться. Все вели себя так же, как и прежде. Мы прохаживались по тропинкам между клумбами. Ивет иногда кивала знакомым. Я не чувствовал, чтобы кто-нибудь лез мне в мозги. В голове не звучали чужие голоса, но при этом ощущение было очень необычным. Сначала жутко напрягало то, что кто-то слышит мои мысли, даже самые потаенные. Попытка сдерживать себя напоминала мучения с переполненным мочевым пузырем. А затем вдруг пришло понимание, что никто не бросается спорить со мной, переубеждать или упрекать в постыдных и непозволительных помыслах. Даже не было косых взглядов. И когда я осознал это, мысли потекли более плавно, и пришло понимание многих вещей, которые я даже осознать до конца не мог. Словно избавившись от лишнего давления, получилось упорядочить накопившийся в голове бардак.

Ивет явно что-то прочитала в моих глазах и произнесла с какой-то непонятной, но явно одобрительной интонацией:

— Я знала, что ты именно такой.

— Какой? — тут же напрягся я.

— Без накопленной злобы и предубеждений. Даже я дольше свыкалась с мыслью, что кто-то узнает мои страшные тайны, а ты быстро принял все как данность и даже сумел найти в ситуации пользу для себя.

Я так и не придумал, что сказать в ответ. Дальше мы пошли молча и вели себя практически неотличимо от тех, кто жил в этом месте.

Глава 7

Я опасался, что мой последний день в академии будет тянуться подобно улитке — наполненный дурными предчувствиями и судорожными попытками наверстать то, что недоделано за целый месяц. Но все оказалось совсем иначе — практически весь день с перерывами на прием пищи я провел в спортивном комплексе, где мы с Порывом не столько занимались, сколько обсуждали нюансы боевой магии. А вечером, на финальной тренировке мне предстояло пройти необычное испытание, можно сказать сдать выпускной экзамен, и провел его совсем не Порыв.

После ужина и короткого отдыха я вернулся в спорткомплекс, а когда вошел в зал, то напряженно замер прямо на пороге. Почти все зрительские места были заполнены детишками, а место в центре арены пустовало. Зато я увидел в дальней ее части одетого в фехтовальный костюм и пока еще удерживающего шлем под мышкой радостно улыбающегося Анри. Учитель тоже был здесь, но он занял место своего помощника за кафедрой. Луи стоял рядом и загадочно улыбался.

Что-то они все слишком радостные, и это как-то тревожно. В принципе, мне было понятно, что здесь намечается. Так и не определившись с тем, как я отношусь к спаррингу с парнем почти в два раза моложе меня, но куда круче в обращении с волшебной палочкой, я быстро спустился по лестнице и вышел на арену. Зал взревел восторгом, что еще больше выбило меня из равновесия. А в академии, оказывается, обитает куча народа.