Поэмы Оссиана

Печаль мою, и нрав, и мщение порочь

И докажи отцу, что должен ныне дочь

На самом холме сем, над прахом здесь сыновным,

Тебе в супруги дать согласием виновным.

Нет, нет, Фингал! меж нас несбыточен союз.

Отмщение!.. других мне нет с тобою уз.

Мне брак предлогом был, но смерть твоя желаньем;

Дарить тебя хотел не дочерью, страданьем.

Не храм, готовил гроб; не брачных свет огней,

Но блеск, но грозный блеск убийственных мечей.

Хотел, чтобы погиб ты смертию бесчестной,

И не моей рукой, рукою неизвестной;

Дабы к страданию по смерти ты возлег

На тучи хладные, носящи град и снег;

Хотел тебе принесть в те смертные минуты

Все долговременны мои мученья люты.

Оден, судьба и дочь - мне изменило все:

Не изменит теперь отчаянье мое.

Вынимает из пояса кинжал и стремится на Фингала. Моина, приметившая движение

его руки, бросается спасти Фингала.

Моина

Что делаешь, отец?

Старн

Еще ль остановляешь?

(Поражает ее кинжалом)

Несчастная, умри, коль долгу изменяешь!

И пусть со мною здесь погибнет весь мой род!

(Закалается)

Фингал

(хочет устремиться на Старна, и воины Фингала за

ним также устремляются)

Злодей!

Моина

Постой, Фингал! остановись, народ!

Мой горестный отец сам ныне гнева жертва.

(К Фингалу)

О радость! за тебя я упадаю мертва.

Фингал

Увы! она прешла!.. Неистовый отец!

Старн

Ты страждешь горестью! Итак, я наконец

Доволен... отомщен... и счастлив умираю...

Колла относит его на камень.

Фингал

Моины нет! увы! я с нею все теряю.

О злополучие! о горестный удар!

И я живу еще?.. И жизнь, Моины дар,

Сей дар несчастный мне виной ее кончины!

И я живу еще? жить должен без Моины!

И всякий день в мечтах ее я буду звать;

И будет всякий день мне сердце отвечать,

Что я лишен ее, остался на мученье.

Мне ждать ли, чтоб судьба прервала дней теченье,

Когда к страданию даны мне грустны дни?

Прерву...

(Вырывает из рук Уллина меч и хочет заколоться)

Уллин

(остановляет руку Фингала)

Фингал! тебе ль принадлежат они?

Ты царь, с народами священным узлом связан:

Для подданных твоих ты жизнь хранить обязан.

Рассудка, должности днесь гласу ты внемли.

Фингал

Увы! жестокий долг! мой друг, из сей земли

Ты извлеки меня, из сей земли плачевной;

Но, в облегчение моей тоски душевной

(указывая на тело Моины)

Возьми ты сей предмет, чтобы я каждый день

Из гроба воззывал Моины легку тень.

В отчаянии упадает к Улинну, воины подходят к телу Моины;

занавес опускается.

Конец трагедии

1805

А. А. Шаховской

ФИНГАЛ И РОСКРАНА, ИЛИ КАЛЕДОНСКИЕ ОБЫЧАИ

ДРАМАТИЧЕСКАЯ ПОЭМА

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ. ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ

Фингал, Ламор,* Гиддолан,** Публий,*** воины и пленные римляне.

{* Владетель брегов Балвы, слепой провидец.

** Сын его.

*** Римский воин.}

Гиддолан

Владетель Морвена! мы, волю твою предваря,

Сразились, не выждав ни бранного звука, ни пламя Кронтары,

Не мы в том виновны: римляне, как тати ночные, удары

Хотели Морвену нанесть,

И нас перерезать, как ланей, без вызова к битве;

Но сами погибли в сей новой ловитве.

Едва мы в ущелье успели засесть,

Как вдруг от поморья послышался топот:

Испуганных вранов к нам встречу, и с криком и с шумом станицы

летят,

И вскоре мы слышим: копытами кони по камням звенят;

И ржанья их грохот,

Промчавшися эхом по звонким скалам,

Как гул передбурный наносится к нам,

И отблеск мелькает от светлыя стали.

Почуяв так близко злодеев от нашей родимой земли,

В нас кровь закипела, и копья в руках затрещали:

Едва в нетерпеньи мы выждать могли,

Чтоб гордо несяся на конских хребтах,

Они в котловине стеснились, как добычь в рыбачьих сетях.

Тут громко я вскрикнул: Морвен и Роскрана!

Ударили в копья, сбросали с коней

И верь, что из них никто не увидел ни ратного стана,

Ни милой подруги своей;

Убитых мы вранам оставили в пищу,

А пленных к тебе привели.

Ламор

Чей голос я слышал?

Фингал

За подвиг счастливый тебе, Гиддолан,

Я щит, испещренный златыми гвоздями,

С целительным злаком, пожатым на чистых брегах,

Наградой даю.

Ты слышал, Ламор?

Ламор

Так, слышал; но после губитель услышит отцовы слова;

Теперь о Морвене нам должно пещись.

Фингал

Спокоен будь, старец: как древний Морвен

Над тучами взносит спокойно седую главу,

Твердыни сей крепкой никто из рожденных женой не прейдет;

И римскую дерзость твой сын наказал.

Публий

Гордиться не смейте победой ночною,

И только из римских граждан

Я с вами сражался один;

Они ж все родились в степях африканских:

И много ли значит для Рима потеря нумидской когорты?

В ущелье, без битвы, без чести для вас;

Увидя, что сжатым в утесах и сбитым с коней

Нам храбрость не может к победе служить,

Я щит мой повергнул; однако ж не с тем,

Чтоб жалостью вашей мой век продолжить;

О жизни у диких римляне не молят;

Но выслушай прежде ты волю пославшего нас,

Потом умерщвляй.

Фингал

Живи; безоружных в Морвене не бьют,

И дикие римлян научат, как светлую сталь

Бессильною кровью позорно мрачить.

Но ты отвечай:

Чего вы в Морвене искали?

Публий

Победы и славы, иль верных друзей.

Фингал

Победа и слава не встретили вас:

В Морвене ж мечами друзей не находят.

Публий

С мечем обнаженным римляне даруют народам и дружбу, и мир.

Фингал

Мы дружбы покорством не ищем,

А мира нарушить ни с кем не хотим;

Но тот, кто приходит с оружием к нам,

Нас встретит готовых к сраженью и внукам своим запретит

И думать нас страхом смущать.