Поэмы

Наутро село загалдело,
Из хижин посыпался люд.
Какое-то важное дело
Случилось, наверное, тут.
И жены, и дети, и мужи
Торопятся к Балии в дом.
Сам Балия вертится тут же
Во всем снаряженье своем.
Огромный, могучий, безглавый,
Распластан олень у ворот.
Рога головы величавой
Дивят красотою народ.
Мужчины, вступая в беседу,
Добычу спешат разглядеть.
"Пошли тебе, боже, победу
Такую же славную впредь"
"В какое ходил ты ущелье?
Где зверя, герой, подстерег?
С таким великаном на деле
Не каждый бы справиться мог"
И тут мой герой плутоватый
Решил приукрасить рассказ.
"Замучил меня он, проклятый,
Два раза скрывался из глаз!
За ним как безумный я мчался,
Летел я, как птица, вперед.
Едва со скалы не сорвался,
Оставил бы дома сирот.
Не чуя земли под ногами,
Бегу я и вижу медведь!
Стоит и швыряет камнями,
Дубиною хочет огреть!
И выстрелил я поневоле,
И рухнул он кубарем вниз,
Итак заревел он от боли,
Что птицы с деревьев взвились.
Я дальше. Опасность почуя,
На хитрость пустился рогач:
Едва подобраться хочу я,
Он в сторону бросился вскачь.
Но тут уж мне было, конечно,
Прикончить его нипочем.
Ущелье, где пал он, сердечный,
Бедамским зовется Ключом".
"Ты, Балия, впрямь молодчина!
Хвала тебе, братец, и честь!
Из ста человек ни единый
С тобой не сравняется здесь"
Рекой полились славословья,
Но сказ мой не кончен еще.
На туше вблизи изголовья
Лежало оленье плечо.
И к общему вдруг удивленью
Из мякоти этой мясной
Скользнула лопатка оленья,
Как спелый орешек лесной.
Никто не касался дотоле,
Не трогал никто рогача,
Казалось, по собственной воле
Упала она из плеча.
И смолкли вокруг разговоры,
Толпа расступилась, глядит:
Охотник, потупивший взоры,
Над нею, как мертвый, стоит.
И вдруг побежал без оглядки,
И скрылся за дверью… Народ,
Дивясь деревянной лопатке,
В испуге стоит у ворот.
И кто-то кричит у порога:
"Куда ты девался, герой?
Скажи, если веруешь в бога,
Что там приключилось с тобой?"
"Не знаю! Мне больно, мне тяжко"
Послышался стон изнутри.
"А кто смастерил деревяшку?
Что значит она, говори!"
"Не знаю! Берите оленя,
Довольно мне душу терзать!
Обманут я, нет мне прощенья,
Зачем родила меня мать"
Но дело клонилось к разгадке,
Пока он вопил сгоряча,
Народ прочитал на лопатке.
Не он подстрелил рогача.
И люди, лукавца ругая,
Признательны были судьбе.
На свете неправда любая
Заявит сама о себе.
Ничто не останется в тайне,
Откроется все под конец,
И чем был порок неслучайней,
Тем будет несчастнее лжец.
Забросил охоту охотник,
Любимое продал ружье.
Коль я, говорит, греховоник.
То не для меня и зверье!

1895 Перевод Н. Заболоцкого

Змееед

(Старинный рассказ)

I