Поэт и проза: книга о Пастернаке

Такую переходность позиций «лирического субъекта» при нейтрализации оппозиций говорящего/слушающего, автора/наблюдателя/героя, адресата/адресанта, субъекта/объекта творчества наблюдаем, например, при описании сотворения города в цикле «Петербург» (1915) Пастернака, в котором, собственно, и рождается заглавие всей книги стихов «Поверх барьеров». Это «со-творение» представлено через смену точек зрения «сновидения Я». Заметим, что сам создатель Петербурга — Петр I — не назван своим именем в качестве синтаксического субъекта в первой части «Петербурга», как и в поэме «Медный всадник» («МВ») Пушкина, где о Петре напоминают лишь местоимение они словосочетания Петра творенье; град Петров; вечный сон Петра; на площади Петровой; Кумир с простертою рукою; строитель чудотворный; Всадник Медный.У Пастернака Петр сначала появляется в творительном падеже деятеля ( Как в пулю сажают вторую пулю Или бьют на пари по свечке, Так этот раскат берегов и улиц Петромразряжен без осечки [46] ),затем — в восклицании с местоимением третьего лица (О, как он велик был!)и прилагательном, создающем метонимическое отношение «Петр — его глаза» ( Когда на Петровы глазанавернулись, Слезя их, заливы в осоке),далее снова в виде местоимения третьего лица Онв прямом и косвенном падежах (И к горлу балтийские волны, как комья Тоски, подкатили; когда им Забвенье владело; когда онзнакомил С империей царство, край — с краем),которое в следующей строфе переходит в Я в косвенном падеже ( Мнесновиденье явилось, и счеты Сведус ним сейчас же);затем опять происходит коммуникативный переход к третьему лицу: Онтучами был, как делами завален(то же отмечает и Е. Б. Пастернак в книге [Материалы, 329]). Неопределенность субъекта-творца усиливается в третьей части стихотворения, где, собственно, и рождается неопределенно-личная формула Здесь скачут на практике Поверх барьеров,относящаяся как к Петру (который здесь единственный раз появляется в номинативе: Петр машет им шляпою),так и к «Медному всаднику», прочно соединенному в литературе с именем Пушкина ( Чертежный рейсфедер Всадника медного От всадника — ветер Морей унаследовал).Поэтому обращенный к согражданам вопрос кто это?на который в финале третьей части мы получаем ответ с местоимением Он,в четвертой части стихотворения превращается в вопрос невидимого Як неопределенному собеседнику-творцу ( Кто ты? О, кто ты? Кто бы ты ни был, Город — вымысел твой),на который отвечают лишь «волны наводнения»: Это ведь бредишь ты, невменяемый, Быстро бормочешь вслух.Причем последнее Тыобращено к тому же Я,к которому «сновиденье явилось» в первой части стихотворения, т. е. к автору всего текста — новому творцу «Петербурга». Это «бормотание вслух», «унаследованное ветром морей», затем превратится в вариацию на тему «Медного всадника» в «Теме с вариациями» (1918): На берегу пустынных волн Стоял он, дум великих полн(начало «Подражательной» вариации), где снова стирается граница между субъектом и объектом творчества. Соответственно стирается и граница между отдельными текстами, текстом и его метатекстом, а лирический субъект и создаваемый им мир становятся интертекстуальными.