Поэт в России - больше, чем поэт (СИ)

Например, история хранит данные, говорящие об особом уважении Михаила Юрьевича к своему воспитателю капитану Жандро. И я здесь думаю, что будущий автор того самого "Бордино" впитал в себя не малую информацию из уст прямого участника Бородинского сражения, своего воспитателя - француза, а близость этого капитана, я полагаю, сыграла одну из важнейших ролей в его становлении как военного.

Кто - то выскажется о том, что, якобы, маленького Мишеля воспитывали совсем не русские, а французы. Но, здесь я возражу, во - первых сам Михаил Юрьевич себя всецело относил к русским, и потом, ведь русское дворянство, принявшее в свои семьи гувернерами французов после Отечественной войны 1812 года, было не такое уж и простое. Русское дворянство само могло обучать французов, ведь оно великолепно говорило на изысканном французском языке, а также великолепно знало европейскую культуру. Вот именно по этому поводу такое издание, как "Спутник и Погром", в частности отмечает, что после Великой Французской Революции не малая часть французской аристократии подалась в эмиграцию, в том числе и в Россию. А вот уже в России бывшие аристократы из Франции, потерявшие при бегстве все свое имущество, устраивались гувернерами к русским аристократам, занимаясь обучением детей русской знати.

В результате, в том числе и поэтому, когда Наполеон вторгся в Россию в 1812 году, и наши офицеры из аристократических родов начали брать в плен революционных французских офицеров (старые кадры французского офицерского корпуса были выбиты революционерами и офицерский корпус был пополнен огромным числом лиц их низших сословий), то выяснилось, что русские офицеры - дворяне - аристократы говорят на аристократическом сложном "королевском французском", в то время как французские офицеры - на обывательском арго. Кстати, я сам думаю, что такое положение вещей сохранялось вплоть до октябрьского переворота, ведь я читал воспоминания одного француза, который описывал русскую "белую" эмиграцию, замечая тот момент, что русские офицеры - эмигранты говорили на французском лучше, чем сами французы.

Поэтому, здесь нужно говорить не о том, что русские аристократы, якобы, брали уроки у французов, - нет, они нанимали французов присматривать за своими отпрысками, а не учить их, ведь сами русские аристократы являлись эталоном европейской культуры, ведь они впитали в себя все то, чем когда - то гордилась сама изысканная французская знать королевских кровей. Однако, учитель молодого Лермонтова капитан Жандро, если и не мог научить Михаила изысканному французскому, то уж точно научил его правильно понимать слово честь и доблесть, а также изыскано владеть шпагой и саблей.

Нет - нет, молодой Михаил не рос хилым слюнтяем, или этаким мальчиком, который более углублен написанием стихов, чем физическим упражнениями. Нет! - Михаил Лермонтов был интеллектуально и физически развит, как этого и стоило бы ждать от человека, принадлежащего к цвету нации. Он был именно тем настоящим интеллектуальным спартанцем, который вобрал в себя физическую мощь и умственные способности. Так, товарищ Лермонтова Меринский вспоминал: - "Лермонтов был довольно силен, в особенности имел большую силу в руках и любил состязаться в том с юнкером Карачинским, который известен был по всей школе как замечательный силач..."

Кроме того, история хранит случай...., - когда друзья на спор гнули шомпола гусарских карабинов, в залу вошел директор школы генерал Шлиппенбах. За порчу казенного имущества оба силача отправились на сутки под арест.

Также, молодой Лермонтов крепко держался в седле, хотя и поплатился за свою удаль. Меринский отмечает: - "Сильный душой, он был силен и физически и часто любил выказывать свою силу. Раз, после езды в манеже, будучи еще, по школьному выражению, новичком, подстрекаемый старыми юнкерами, он, чтоб показать свое знание в езде, силу и смелость, сел на молодую лошадь, еще не выезженную, которая начала беситься и вертеться около других лошадей, находившихся в манеже. Одна из них ударила Лермонтова в ногу и расшибла ему ее до кости. Его без чувств вынесли из манежа. Он проболел более двух месяцев..."

Судьба, судьба, - это слово таит в себе что - то большее, в этом слове и поэзия и тревога, в этом слове что - то такое, что хотелось бы выразить, как я сам бы сказал, математически. В этом понятии что - то есть то, что не доступно простому человеку, - совпадение чисел, а также жизненных ситуаций, фамилий и предметов... Нет, уверенно скажу, что в этом есть математика.

Так, тот самый Н.Мартынов, будущий роковой дуэлянт и убийца Лермонтова на Кавказе, часто становился противникам Мишеля еще в учебных поединках. Он вспоминал: - "Я гораздо охотнее дрался на саблях. В числе моих товарищей только двое умели и любили так же, как я, это занятие: то были гродненский гусар Моллер и Лермонтов. В каждую пятницу мы сходились на ратоборство, и эти полутеатральные представления привлекали много публики из товарищей..." (кстати, и как вам уроки капитана Жандро? - авт.)