Тревожные слухи давно долетали;Беда не подкралась к отчизне тайком, —Беда шла открыто, мы все ее ждали,Но всех взволновал разразившийся гром:И так уж немного вождей остается,И так уж безлюдье нас тяжко гнетет,Чье ж сердце на русскую скорбь отзовется,Чья мысль ей укажет желанный исход?..Больной и далекий, в последние годыНемного ты дал нам, учитель и друг:Понять наши стоны и наши невзгодыТебе помешал беспощадный недуг.Но жил ты — и верилось в русскую силу,И верилось в русской души красоту, —Сошел, побежденный страданьем, в могилу —И нет тебе смены на славном посту.Не здесь, не в мерцаньи свечей погребальных,Не в пестрой толпе, не при громе речей,Не в звуках молитв заунывно-печальныхПоймем мы всю горечь утраты своей, —Поймем ее дома, поймем над строкамиВысоких и светлых творений твоих,Заслышав, как сердце трепещет слезами —Слезами восторга и чувств молодых!..И долго при лампе вечерней порою,За дружным и тесным семейным столом,В студенческой келье, в саду над рекою,На школьной скамейке и всюду кругом —Знакомые будут мелькать нам страницы,Звучать отголоски знакомых речейИ, словно живые, вставать вереницыТобою воссозданных русских людей!..Сентябрь 1883