Нет, я лгать не хочу — не случайно тебяЯ суровым упреком моим оскорбил;Я обдумал его — но обдумал любя,А любя глубоко — глубоко и язвил.Пусть другие послушно идут за толпой,Я не стану их звать к позабытым богам,Но тебя, с этой ясной, как небо, душой,О, тебя я так скоро толпе не отдам!..Ты нужна… Не для пошлых и низких страстейТы копила на сердце богатства свои, —Ты нужна для страдающих братьев-людей,Для великого, общего дела любви.1884
У КРОВАТКИ
Часто ты шепчешь, дитя, засыпаяВ теплой и мягкой кроватке своей:«Боже, когда же я буду большая?..О, если б только расти поскорей!Скучных уроков уж я б не учила,Скучных бы гамм я не стала играть:Всё по знакомым бы в гости ходила,Всё бы я в сад убегала гулять!»С грустной улыбкой, склонясь за работой,Молча речам я внимаю твоим…Спи, моя радость, покуда с заботойТы не знакома под кровом родным…Спи, моя птичка! Суровое время —Быстро летит, — не щадит и не ждет.Жизнь — это часто тяжелое бремя,Светлое детство как праздник мелькнет…Как бы я рад был с тобой поменяться,Чтобы, как ты, и резвиться и петь,Чтобы, как ты, беззаботно смеяться,Шумно играть и беспечно глядеть!1884
«Он к нам переехал прошедшей весною…»
Он к нам переехал прошедшей весною,Угрюмый и бледный лицом, как мертвец…«У вас, говорит, отдохну я душою, —Здесь тихо…» И зажил наш новый жилец.Был май, кое-где уж сирень зацветала…Тенистый наш садик давно зеленел;И, глядя, как в небе заря догорала,Он в нем по часам неподвижно сидел.Сидит, да порой про себя напевает,Да смотрит вперед с просветленным лицом.А ветер ему волоса колыхаетИ кротко его обвевает теплом.Покой, тишина… Ни столичного грома,Ни крика торговцев кругом не слыхать;За садом, почти что от самого дома,Раскинулась взморья спокойная гладь.Порой заглядишься — и жаль оторваться…А воздух-то, воздух душистый какой!А зелень, а солнце!.. И стал поправлятьсяИ стал оживать наш отпетый больной.Я скоро, как сына, его полюбила, —Так кроток был звук его тихих речей,Такая всегда задушевность сквозилаВо взгляде его темно-карих очей…1884
«Любви, одной любви! Как нищий подаянья…»
Любви, одной любви! Как нищий подаянья,Как странник, на пути застигнутый грозой,У крова чуждого молящий состраданья,Так я молю любви с тревогой и тоской.1884