Поэтические воззрения славян на природу. Стихии, языческие боги и животные

Предания о мифических, облачных волках, сопутствующих бога-громовника во время его грозного шествия по небу, заставили признать св. Юрия вождем и владыкою волков: он собирает их вокруг себя и каждому определяет, где и чем кормиться. Между поселянами существует поверье, что волк ни одной твари не задавит без божьего соизволения, что на Юрьев день Егорий Храбрый разъезжает по лесам на белом коне и раздает волкам наказы; по пословице: «что у волка в зубах, то Егорий дал»; «ловит волк роковую овечку», «обреченная скотинка – уж не животинка!». В народной сказке о Георгии Храбром волк обращается к этому святому с просьбами о пище; то же указание встречается и в других сказках, только вместо Георгия Храброго – волк прибегает со своими просьбами к Спасителю. Любопытен следующий рассказ: захотелось пастуху водицы испить, и пошел он через лес к колодцу. Шел-шел и увидел большой ветвистый дуб, а под ним вся трава примята и выбита. «Дай посмотрю, что тут делается!» – подумал пастух и взлез на самую верхушку дерева. Глядь – едет св. Георгий, а вслед за ним бежит большая стая волков. Остановился Георгий у самого дуба; начал рассылать волков в разные стороны и всякому наказывает, как и чем ему пропитаться. Всех разослал, собирается уж в путь ехать; на ту пору тащится хромой волк и спрашивает: «а мне-то что ж» – «А тебе, – говорит Егорий, – вон на дубу сидит!» Волк день ждал, и два ждал, чтобы пастух слез с дерева, так и не дождался; отошел подальше и схоронился за куст. Пастух осмотрелся, спустился с дерева – и бежать! а волк выскочил из-за куста, схватил его и тут же съел. Подобный рассказ есть у хорутан, в котором, вместо св. Юрия, выведен волчий пастырь (vuсji pastir). Этот пастырь представляется старым дедом; но как распорядитель небесных гроз, он принимает на себя образ волка, т. е. облекается в волчью шкуру (= черную тучу) и делается оборотнем = вовкулаком; в таком зверином образе бродит он со стадом волков и отдает им приказы: где добывать себе пищу. В Малороссии волка называют Юрова собака, а про св. Юрия говорят, что он звиря пасе (т. е. волков), животное, задушенное волком, не употребляется в пищу – на том основании, что оно было присуждено этому хищному зверю самим Богом. Кого назначит св. Юрий на съедение волку, тот ни за что не избежит злой доли: один из таких обреченных спрятался на печь, но волк перекинулся котом и, когда все заснули – прокрался в избу и разорвал несчастного. Рассказывают еще про одного охотника, которому суждено было св. Юрием погибнуть от волка; охотник решился истреблять волков, много перебил их и снятые кожи прятал на чердак, но в роковой день одна из кож превратилась в живого волка и пожрала его, как было определено свыше. По другому поверью, уцелевшему в Малороссии, у волков есть свой пастырь Полисун, или Лисовик (леший = козлоногий Пан): словно овечье стадо, гонит он голодных волков на прокорм туда, где враждующие народы губят друг друга в ожесточенной войне, и погоняет их пугою (плетью); удары его плети далеко раздаются по окрестным странам. Война – метафора грозы, плеть – молнии. Полисун часто показывается вместе с св. Юрием: было два брата – богатый и бедный. Раз «злиз бидный брат на дуба ночуваты, колы так о пивночи бачыт: якыйсь чоловик гоныть сылу звиря, а позаду другый чоловик jиде на вози. То булы Лисун и св. Юрий. От прыгнав Лисун звиря, да як раз – пид того дуба, де сидив чоловик; а св. Юрий почав раздиляты окрайци хлиба, що булы на вози». Раздал всем волкам по краюхе, одна только осталась – и ту отдал он бедному: «се тоби, каже, Господь дав счастя! з’цего окрайчика ты вже певне, що разживешся». И, в самом деле, бедный разжился: «окрайця того нияк не можна зъjисты; що ни nojидять, а назавтра вин и стане таким, як був; усе приросте!» Позавидовал богатый счастью бедного брата, пошел к дубу и взобрался на верхушку, да на ту пору недостало у св. Юрия одного хлеба, и он назначил обделенному волку съесть завидущего богача. Пастухи, которые знаются с лешим, по народному поверью, вовсе не пасут скотины, а пасет ее услужливый лесовик. Под Юрьевы праздники, и весною, и осенью, в Курской и других губерниях крестьяне ничего не работают из шерсти, опасаясь, чтобы волки не поели за то овец[464]; а в Литве с этою же целию постятся в день 23 апреля.