Поэтические воззрения славян на природу. Стихии, языческие боги и животные

И падал он на нож да ретивым сердцем;
С того ли времени, от крови горячия
Протекала матушка Дунай-река.

Сильномогучий богатырь Дунай разливается рекою – сходно с тем, как в народной сказке разливается рекою дочь Морского царя (первоначально: дева-туча, потом нимфа земных вод); кровь его так же затопляет землю, как кровь Имира. Очевидно, что в основе этого мифа лежит предание об исполинах дождевых туч. Финны, в случае пореза, взывают к могучему Укко и просят его остановить льющуюся кровь: как владыка громов, он может и посылать, и задерживать дождевые потоки, а потому, вследствие уподобления дождя крови, ему же присвоена и сила останавливать кровь и заживлять раны; то же воззрение находим и в наших заговорах «на остановление крови». Скандинавская сага про Одина, уязвленного боровом, известна в Германии в следующей вариации: однажды Гакельнбергу (имя, принадлежащее Водану) привиделось в тяжелом сне, что он сражался со страшным кабаном. Он действительно встретил на охоте кабана и после упорной борьбы поразил его. Торжествуя победу, он ударил мертвого зверя ногою и воскликнул: «рази, если можешь!» Но удар был направлен так неосторожно, что острый кабаний зуб пронзил сквозь сапог ногу охотника, и от этой раны он вскоре умер. Сказание это напоминает летописную повесть о смерти Олега, который ступил ногою на череп своего издохшего коня, «и выникнучи змея, и уклюну и в ногу, и с того разболевся умьре». Значение того и другого преданий одно: кабан и конь = туча, зуб и змея = молния; в той форме, в какой передана басня летописцем, она уже является в исторической обстановке и связана с героическим именем вещего Олега. Колючие иглы (щетина) кабана сравниваются с острием булавки (иголки, шпильки); народная загадка называет иголку – свинкою – золотою спинкою: «бежит свинка – золотая спинка, носочик стальной, а хвосточик льняной (нитка)»[517]. Вместе с этим булавка в народных сказках служит не только метафорою молниеносной стрелы[518], но и обладает волшебною силою погружать в непробудный сон и превращать в камень, т. е. уколом своим предавать природу зимней смерти.