Поэтические воззрения славян на природу. Стихии, языческие боги и животные

Телеса наши от сырой земли,
Кости крепкая взяты от камени,
Кровь-руда от черна моря.

Народные загадки метафорически называют волоса лесом, а траву волосами: «Ой, на гори гай, пид гаем мигай, пид мигаем сопай, пид сопаем хопай» (голова, волоса, очи, нос и рот); «Густый лис, чисто поле, два соболи, два стекла, труба и лепетайло» (волоса, лоб, брови, очи, нос и язык)[72]; «Под лесом-лесом колеса с повесом» (под спущенными косами висят серьги); «Летела тень (= дзень, звук ударяющей косы) на Петров день, стала плакать, аж волосы вянут» (= трава, которую скосили); «Красна девица сидит в темнице (= морковь или свекла в земле), а коса (= зелень) наруже». Подобными сближениями пользуется и народная песня, особенно если речь идет о превращениях: так, утопая в волнах, говорила девица брату: «Не коси, братец, шелковой травы; шелкова трава – то моя русая коса!» В сербской песне хвалится девица:

Moja ситна коса – зелена ливада,
Moje чарне очи – два бистра кладенца.

В стихе о Егории Храбром сказано, что у его сестер «власы, как кавыль-трава». Сербы называют лес шума, потому что в нем слышится постоянный шелест листьев (малорос. песня: «шум ходит по диброви»); а чешск. osumeti от первоначального значения: лишиться листьев, срываемых ветром, перешло в понятие: олысеть. С указанными метафорами тесно связывается поверье о зеленых волосах русалок, водяных и леших и тот часто встречаемый в народных сказках мотив, по которому щетка, кинутая героем во время бегства от враждебных преследователей, превращается в лес: из каждого волоска вырастает дерево. Русалки, как водяные нимфы, наделены зелеными косами, подобно римским божествам рек и финскому царю волн (Ahto), которые представлялись с травяными бородами; т. е. зелень, растущая по берегам рек и источников, рассматривалась как волосы водяных богов и богинь. Малорусская загадка, означающая «камыш», изображает это растение в таком поэтическом образе: «Стоит дид над водою, колыхает бородою». От санскр. vrdh – расти происходят лат. barba (вместо bardha), нем. oart и славян. брада; следовательно, уже самый язык, назвавший бороду растущею, наводил фантазию на это метафорическое уподобление. Доселе уцелел обычай связывать, во время жатвы, пук несрезанных колосьев и оставлять его на ниве в честь древнего бога плодородия; это называется: завивать Волосу бороду.

Богиня земного плодородия, вступающая в брак с богом небесных гроз в счастливое время весны, теряет своего супруга в период холодной зимы и прекращает свои роды; отсюда создалось у германцев прекрасное сказание о том, как Фрея, в белой развевающейся одежде, плача и жалуясь, шествует через горы и долы, неустанно ищет своего скрывшегося мужа, находит его и потом снова теряет и принимается за те же поиски. Миф этот развит во многих народных сказках. У греков благодатная свадьба Зевса и Геры праздновалась каждую весну. В зимнюю пору и жарким летом, во время засухи = бездождия. Земля являлась воображению древнего человека печальною вдовою; воззрение это высказано в народном стихе, где Христос вещает смертным: если не послушаете моих заповедей, то сотворю небо медным (= жгучим), а землю железною:

От неба медного росы не воздам,
От земли железной плода не дарую,
Поморю вас гладом на земле;
Кладязи у вас приусохнут,
Источницы приоскудеют,
Не будет на земле травы,
Ни на древе скоры:
Будет земля яко вдова.