Поэтические воззрения славян на природу – том 1

Мелкий дождь, про который обыкновенно говорят: «как из сита сеет», в областных наречиях называется: севень, ситовень, ситуха, ситяга, ситовник.[1746] Отсюда сами собой возникли поэтические представления дождевой тучи – ситом (орудие, служащее для просева муки) и сеялкой (в областных говорах: ситиво, севко, сетево, севалка– корзина, из которой засевают нивы), а дождевых капель– зерновым (290) хлебом. Болгары убеждены, что дождь падает с неба сквозь решето:[1747] верование, нечуждое и грекам; в Аристофановой комедии «Облака» Стрепсиад о дождящем Зевсе выражается:,[1748] в народных сказках ведьма заставляет присланную к ней девушку носить воду в решете.[1749] Принимаемое за эмблему сеющего дождями облака, решето или сито играет важную роль в гаданиях индоевропейских народов.[1750] На Руси прежде, нежели приступят к святочному гаданию решетом, просевают сквозь него снег; древние поляки предсказывали победу, если почерпнутую в сито воду успевали донесть к ратникам – прежде, чем она выливалась наземь; тот же знак служил для оправдания обвиняемых.[1751] Болгары во время засухи, с целию вызвать дождь, обливают водою избранную девицу («преперугу») и при этом бросают сито; если оно упадет дном кверху – то предвещает скудость, а если другой стороною – то плодородие.[1752] В галицких колядках Богородица, следуя за плугом, которым пашет Христос, представляется носящею зёрна для посева:

Jедно насеня – зелене винце,
Друге насеня – яра пшеница,[1753]

т. е. Пресв. Дева засевает землю дождем, который не только растит виноградники и нивы, но и сам на метафорическом языке назывался вином и хлебными семенами. Что гроза изображалась в поэтической картине земледельческого посева, об этом свидетельствует мазовецкое предание: черт (= демон помрачающих небо туч), увидя крестьянина, засевающего поле пшеницею, подарил ему мешок (= облако, см. выше стр. 158) с зернами ветра; если кинуть одно зерно – тотчас подует ветер, а если бросить целую горсть – то подымется страшная буря, заблестят молнии, загремит гром и польется проливной дождь.[1754] При забвении коренного значения старинных метафор стали думать, что боги весенних гроз действительно засевают землю разными злаками.[1755] Поэтическое представление дождя хлебными семенами совпадает с уподоблением его плотскому семени; осемененная зернами и увлаженная дождями, мать-земля вступала в период беременности и начинала свои благодатные роды. И с дождевой водою, и с зерновым хлебом равно соединялась мысль о супружеском семени; по требованию свадебного обряда, новобрачных осыпают пшеницею, ячменем и другим зерном, и осыпание это точно так же сулит молодой чете плодородие, как и дождь, пролившийся в самый день свадьбы. В глубочайшей древности дожденосные тучи олицетворялись целомудренными девами, убегаю(291)щими бога-громовника; в бурной грозе гонится он за ними, настигает и, сжимая в своих горячих объятиях, лишает их девственности, т. е. заставляет рассыпать плодотворящий дождь. По другому представлению, бог-громовник заставляет облачных дев возить свой небесный плуг и засевать землю, почему народная загадка называет соху бабой-ягою: «баба-яга, вилами нога, весь мир кормит, сама голодна».[1756] Посев зёрен, сопровождающий обряд опахивания, в некоторых местностях заменен посыпанием песку. Настоящий смысл обряда давно сделался недоступным для народа; продолжая совершать его, по преданию, для предохранения себя и своих стад от моровой язвы, народ связал с посевом более понятное ему заклятие: только тогда переступит Смерть через опаханную черту, когда взойдет посеянный песок! Подобные формулы, ставящие нечистую силу и насылаемые ею бедствия в зависимость от явлений положительно невозможных, очень обыкновенны в народных заговорах и клятвах.[1757]