Поэтический язык Иосифа Бродского

В провалах памяти, в ее подвалах,
среди ее сокровищ

 – палых,растаявших и проч. (вообще их
ни при кощеях
не пересчитывали, ни, тем паче,
позднее) среди этой сдачи
с существования, приют нежесткий
твоею тезкой

неполною, по кличке Муза,

уже готовится. Отсюда, муха,
длинноты эти, эта как бы свита
букв, алфавита

(«Муха». 1985. III: 287).

Та же аллитерация встречается у Бродского и безотносительно к Кощею:

Кесаря мощь кóпья о плащ нощи

иступит,воинству рощ, воинству чащ цифрой уступит

(«Подражание сатирам, сочиненным Кантемиром». 1967)[135]

.

Крепс еще больше усиливает фонетический образ слова Кощей.

Есть у Бродского и упоминание сказочной избы на курьих ножках:

Помесь прошлого с будущим, данная в камне, крупным
планом. Развитым торсом и конским крупом.
Либо – простым грамматическим «был» и «буду»
в настоящем продолженном. Дать эту вещь как груду
скушных подробностей, в голой избе на курьих
ножках

. Плюс нас, со стороны, на стульях

(«Кентавры III». 1988. IV: 46).

Упоминание избы на курьих ножках в цикле «Кентавры» примечательно – в нем говорится о соединении разных сущностей.

Избушка на курьих ножках (дом Бабы-яги) – так же, как и кентавр, как и царевна-лягушка – соединение зооморфного образа с человеческим.

Древнейшим субстратом можно признать устройство хаты животной формы при обряде инициации. В этом обряде посвящаемый как бы спускался в область смерти через эту хижину. Отсюда хижина имеет характер прохода в иное царство. В мифах уже теряется зооморфный характер хижины, но дверь, а в русской сказке столбы, сохраняют свой зооморфный вид (Пропп, 1986: 64).

Зооморфность избушки Пропп объясняет тем, что в ней герою предстоит быть съеденным.

В поэме Крепса говорится: Иван живет как сыр в избе на курьих ножках. С одной стороны, это фразеологический эллипсис – обрывок поговорки как сыр в масле катается – о сытой благополучной жизни. С другой стороны, парадоксальное выражение живет как сыр можно понимать и так: сыр – то, что предназначено для еды.

Очень интересна строка поэмы Крепса Ей надоело быть бесплатным водолазом.

У Бродского слово бесплатный встречается в стихотворении «Теперь я уезжаю из Москвы…», и в этом тексте оно связано с мотивом неудачной стрельбы:

Стреляй по жизни, равная судьба.
О, даже приблизительно не целься.
Вся жизнь моя – неловкая стрельба
по образам политики и секса.

Все кажется, что снова возвратим

бесплодность этих выстрелов бесплатных,
как некий приз тебе, Москва, о, тир –
все мельницы, танцоры, дипломаты

(«Теперь я уезжаю из Москвы…» ‹?›)[136]

.

Обратим внимание на то, что здесь есть и слово танцоры.

А слово водолаз представлено в стихотворении Бродского «Письмо в бутылке»:

Хотелось бы думать, что пел не зря.
Что то, что я некогда звал «заря»,
будет и дальше всходить, как встарь,
толкая худеющий календарь.
Хотелось бы думать, верней – мечтать,
что кто-то будет шары катать,
а некто – из кубиков строить дом.
Хотелось бы верить (увы, с трудом),
что жизнь водолаза

пошлет за мной,дав направление: «мир иной»

(«Письмо в бутылке». 1964. II: 172).