Поэтический словарь

Правильный ритмический процесс подчинен тактометрическому периоду; иррегулярный процесс проходит вне периода. Практика русского стиха пользуется четырьмя элементными группами, в соответствии с которыми существуют четыре метрических класса многодольников: трехдольники, четырехдольники, пятидольники ишестидольники. В каждом классе различимы видовые конструкции, определяемые положением в стихе анакрузы иэпикрузы; отсюда три вида трехдольника, четыре вида четырехдольника, пять видов пятидольника и шесть видов шестидольника, а всего — 18 замкнутых элементных групп (против пяти стоп в традиционной теории стиха). Объем кратности повторов элементной группы в периоде не менее трех, не свыше шести, например: трехкратный трехдольник, четырехкратный трехдольник, пятикратный трехдольник, шестикратный трехдольник. Так, в классе трехдольников имеется 12 возможных тактометрических периодов, в классе четырехдольников — 16, в классе пятидольников — 20 и в классе шестидольников — 24 периода. Всего же в ритмических процессах может участвовать (теоретически) 72 тактометрических периода, а в пределах каждого видового ряда — множество типовых формообразований. По слоговому составу ритмы бывают полносложные и паузные, а по акцентности — константные и инверсированные.

РИТОРИ’ЧЕСКИЕ ФИГУ’РЫ (от греч.  — оратор) — термин старой русской поэтики (риторики, или реторики) — стилистические обороты, цель которых состоит в усилении выразительности речи. В прошлом риторика была наукой ораторского искусства, она возникла в Древней Греции (школа Пифагора). В России правила литературной стилистики в широком ее понимании были описаны в «Риторике» М. Ломоносова, который считал употребление Р. ф. признаком высокого стиля. К Р. ф. относились такие стилистические явления, как антитеза, гипербола, обращение, восклицание, астеизм, градация, прозопопея, ирония, уподобление, умолчание и пр.

В настоящее время название Р. ф. сохранилось лишь за тремя явлениями стиля, относящимися к интонации:

1) Риторический вопрос, не требующий ответа, но имеющий лирико-эмоциональное значение:

Куда ты скачешь, гордый конь,

И где опустишь ты копыта?

(А. Пушкин)

Советская Россия,

Родная наша мать!

Каким высоким словом

Мне подвиг твой назвать?

Какой высокой славой

Венчать твои дела?

Какой измерить мерой

Что ты перенесла?..

(М. Исаковский)

Знакомые тучи!

Как вы живете?

Кому вы намерены

Нынче грозить?

(М. Светлов)

2) Риторическое восклицание, играющее ту же роль усиления эмоционального восприятия:

Какое лето, что за лето!

Да это просто колдовство.

(Ф. Тютчев)

Как были те выходы в степь хороши!

Безбрежная степь, как марина.

(Б. Пастернак)

3) Риторическое обращение, рассчитанное на тот же эффект, в особенности в случаях, когда вопросительная интонация сочетается с восклицательной; эта форма Р. ф. наиболее часто встречается в поэзии:

Ветры мои, ветры, вы буйные ветры!

Не можете ли, ветры, горы раскачати?

Гусли мои, гусли, звончатые гусли!

Не можете ли вы, гусли, вдову взвеселити?

(Русская народная песня)

Дух бродячий! Ты все реже, реже

Расшевеливаешь пламень уст.

О, моя утраченная свежесть,

Буйство глаз и половодье чувств.

Я теперь скупее стал в желаньях,

Жизнь моя, иль ты приснилась мне?

Словно я весенней гулкой ранью

Проскакал на розовом коне.

(С. Есенин)

РИТУРНЕ’ЛЬ, или риторнель (франц. ritournelle, от итал. ritornello — припев), — трехстрочная строфа в итальянской, а затем во французской поэзии. Стихотворный размер Р. — свободный, по выбору поэта; рифмуются между собой первая и третья строки, средний стих строфы остается без рифмы (холостым). В русской поэзии Р., как форма стиха, не привилась; отдельные опыты Р. можно встретить у поэтов-символистов, в частности у В. Брюсова, который в своих «Опытах» писал, что в Р. «два стиха более длинных развивают мысль первого, более короткого». Вот эта ритурнель Брюсова («Три символа»):

Серо

Море в тумане, и реет в нем рея ли, крест ли;

Лодка уходит, которой я ждал с такой верой!

Прежде

К счастью так думал уплыть я. Но подняли якорь

Раньше, меня покидая... Нет места надежде!

Кровью

Хлынет закат, глянет солнце, как алое сердце:

Жить мне в пустыне — умершей любовью!