Поэтический словарь

Мой милый маг, моя Мария,

Молчаньем манит мутный мрак...

(В. Брюсов)

Как стилистический прием аллитерирования, Т. надоедлива и поэтому вряд ли может служить эффективным средством звуковой выразительности в поэзии.

ТАВТОЛОГИ’ЧЕСКАЯ РИ’ФМА (греч.  — тот же самый и  — слово; речь) — повторение в конце стихотворных строк в известном порядке одного и того же слова или нескольких одинаковых слов, заменяющих собой рифмы и тем самым определяющих строфическое строение стиха. В староиспанской поэзии Т. р. была в большом употреблении; вот сонет испанского лирика 16 в. Фернандо де Эррера, прозванного божественным, построенный на Т. р.:

Горю, от пламени не тает лед,

И льдом я погасить не в силах пламень.

Льду мертвому живой враждебен пламень,

Весь пламень я живой, и мертвый лед.

На полюсе не столь холоден лед,

Не столь в небесной сфере жарок пламень.

Так я скорблю, что сердце больше пламень,

Не опалит, не заморозит лед.

Я в жизни мертв и жив в духовной смерти,

И длится бесконечно смерть и жизнь,

Затем что жизни есть росток и в смерти.

Ты, в мертвый дух вселяющая жизнь!

Зачем, живой, сражен стрелой я смерти

И мертвому зачем сулишь ты жизнь?

(пер. М. Талова)

Примеры Т. р. в русской поэзии:

Все мое, сказало злато;

Все мое, сказал булат.

Все куплю, сказало злато;

Все возьму, сказал булат.

(А. Пушкин)

Воротился ночью мельник...

Жонка! Что за сапоги?

— Ах ты, пьяница, бездельник!

Где ты видишь сапоги?

(Он же)

Милый друг, и в этом тихом доме

Лихорадка бьет меня.

Не найти мне мира в тихом доме

Возле мирного огня.

(А. Блок)

Ощупай радостно свои мужские мышцы,

Возьми ружье, пращу, удилище и стэк, —

Ведь больше не на что, как на сухие мышцы,

Надеяться тебе, румяный человек.

(С. Нельдихен)

К разряду Т. р. относится и редиф.

ТАКТОВИ’К — своеобразная форма русского стиха; структура его выдержана в духе тактометрической системы, допускающей гармоничное сочетание в стихе любых ритмических модификаций краты: полносложных и неполносложных (паузных); ритмической разнодлительности слогов (долгие, краткие и кратчайшие); разноакцентных ритмов — константных и инверсированных. Эти Т. резко отличается от стихов силлаботонической системы, где обязательны: равносложие соизмеримых строк, равнодольность всех слогов, совпадение ударных слогов с метрическими акцентами размера (константный ритм), отсутствие внутристишных структурных пауз. Мерой Т., как и силлаботонического стиха, служит тактометрический период с его контрольным рядом; Т. скандируется четким речитативом. Практически основы Т. заложены в метрических формах русского народного стиха. Почти на протяжении всей истории русской поэзии, начиная с середины 18 в., у отдельных поэтов появились стихи, ритмическая структура которых противостоит канонам силлаботонической системы. Попытки нарушить каноническое равносложие метрического стиха и ввести паузные формы ритма встречаются у Г. Державина, В. Жуковского, М. Лермонтова, К. Рылеева, Н. Некрасова, А. Фета, Я. Полонского и др. Наиболее эффективными оказались опыты А. Блока, М. Кузмина, В. Маяковского, Н. Асеева, С. Третьякова и других поэтов, расширивших богатства русского стихосложения тактометрическими ритмами.

Вот ряд Т. трехдольного ритма, они явились в результате развития паузных трехдольников. Трехкратные трехдольники:

| Наш о | тец — за|вод. |

| Красная | ке-епка — | флаг. |

| Только за|вод позо|вет, |

| Руку | прочь, | враг! |

(В. Маяковский)

| Если | день | смерк, |

| Если | звук | смолк, |

| Все же бе|гут | вверх |

| Соки сос|но-овых | смол. |

(Н. Асеев)

| В небе ржа|вее | жести |

| Перст стол|ба ||

| Встал на на|значенном | месте, |

| Как судь|ба. ||

(М. Цветаева)

Четырехкратные трехдольники:

Би|лет — | щелк. Ще|ка — | чмок.

Сви|сток, —и рва|нулись ту|да мы, |

Ку|да, как | се-ельди | в сети чу|лок,

Плы|вут круго|светные | дамы. |

(В. Маяковский)

| Время ве|лит за|песню при|ня-аться, |

| Вбей | в шаг | марш! ||

| Взглянем, как | вырос за | эти три |на-адцать |

| Лет | рост | наш. ||

(С. Кирсанов)

Форма четырехдольных Т. целиком обусловлена традицией русской народной поэзии. Уже в стихотворении, приписываемом М. Ломоносову, можно найти опыт применения четырехкратного четырехдольника первого вида паузной формы в духе народных Т. (сатира на Тредиаковского):

Что за дым

По глухим

Деревням курится?

Там раскол,

Дно крамол

В грубости крутится.

Или в тактометрической записи по периодам:

| Что за дым | по глухим | деревням ку|рится? |

| Там раскол, | дно крамол | в грубости кру|тится. |

Среди сатир, написанных А. Бестужевым и К. Рылеевым, мы встречаем Т., четырехдольник третьего вида (запись по периодам):

Ах, | то-ошно | мне и в род|ной сторо|не:

Все в не|воле, в тяжкой | доле, видно, | век веко|вать.

Долго ль | ру-усский на|род будет | рухлядью гос|под,

И лю|дями, как ско|тами, долго ль | будут торго|вать?

Изобретательно использовал старинную форму русского стиха, т.н. «камаринскую», Я. Полонский в стихотворении «Беглый»; поэт обогатил ритм стиха (трехкратный четырехдольник третий) интересными модификациями: