Он не | плут был до | вас, не лихо|де-ейни-и|чек,
Собо|лезновал об| о-обчестве | со-обра-а|ном,
Он сто|ял по вам сте|ной да го|ро-одо-о|вой
От | этих миро|вых да злых по|сре-едни-и|ков.
(И. Федосова, начало «Плача о старосте»)
Точно таким же народным размером сложила свой замечательный «Плач о Кирове» советская сказительница С. Кривошеева:
Как уз|нала я про | смерть Сергей Ми|ро-оны-ы|ча,
Сладкий |сон меня по|кинул в ночи |тё-омны-ы|е,
В светлый | полдень мое | сердце омра|чи-ило-о|ся,
Все ли|цо мое о|мыли слезы |го-орьки-и|е,
Что мне | делать, как мне | горе мое |вы-ыпла-а|кать?
Другом | нашего на|рода ты мне | во-оди-ишь|ся,
Сыном | кровным и лю|бимым вспоми|на-ае-ешь|ся,
Светлым | разумом, Ми|роныч, ты прос|ла-ави-ил|ся,
Ты хо|рошими де|лами возве|ли-ичи-ил|ся,
Нале|тела, закру|жилась буря|чё-орна-а|я,
Сорва|ла с него ли|хая крышу-|го-оло-о|ву,
Омра|чила злая | буря нашу | ро-оди-и|ну.
Ох, Сер|гей Мироныч, | го-ордый | со-окол | наш!
Кто у|бийца твой про|клятый? Кто, от|ку-уда | он?
Видно, | в злых его де|лах ты был по|ме-ехо-о|ю,
Видно, | счастье ему | наше не пон|ра-ави-и|лось!..
(«Правда» от 1 декабря 1936
ПЛЕОНА’ЗМ
(отТуда пешком печальный граф
Идет и над пещерой темной
Зрит надпись...
(А. Пушкин)
Небесный свод, горящий славой звездной,
Таинственно глядит из глубины,
И мы плывем, пылающею бездной
Со всех сторон окружены.
(Ф. Тютчев)
Перенестись теперь прошу сейчас
За мною в спальню...
(М. Лермонтов)
Предо мною волна, закипевшая
Кипенью белой.
(Г. Шенгели)
Иногда П. употребляется как стилистическая фигура, в целях художественной выразительности; она заключается в подборе синомических выражений:
Гори, гори державная,
Кремлевская звезда,
Сверкай на стягах, славная,
Навеки, навсегда!
(А. Прокофьев)
Но без страха, без боязни
Вышел Шингебис на битву.
(«Гайавата»,
Подобными синомическими П. богата русская народная поэзия, создавшая постоянные парные комплексы: путь-дороженька, грусть-тоска, море-окиян, горе-горькое и
ПО’ВЕСТЬ
— литературное произведение описательно-повествовательного жанра; по своим размерам и, главное, быстроте развертывания эпизодов П. ближе к рассказу, чем к роману, которому присущи многоплановость и более подробная характеристика событий и персонажей. Трудность точного определения П. заключается в том, что она занимает серединное положение между романом и рассказом и бывает или почти романом (например, «Вешние воды» И. Тургенева, «Фома Гордеев» М. Горького), или явно приближается к рассказу («Ася» И. Тургенева, «Моя жизнь» А. Чехова). В. Белинский писал о П.: «Ее форма может вместить в себе все, что хотите — и легкий очерк нравов, и колкую саркастическую насмешку над человеком и обществом, и глубокое таинство души, и жестокую игру страстей. Краткая и быстрая, легкая и глубокая вместе, она перелетает с предмета на предмет, дробит жизнь на мелочи и вырывает листки из великой книги этой жизни» («О русской повести и повестях Гоголя»). Неустойчивое положение этого жанра в литературе подтверждается еще и тем, что некоторые поэты назвали свои поэмы повестями. Так, например, «Перчатка» определена В. Жуковским как «повесть», «Медный всадник» назван Пушкиным «петербургской повестью», поэмы «Демон» и «Измаил-бей» М. Лермонтова квалифицированы как «восточные повести», а «Тамбовская казначейша» — как «современная повесть». В советское время произведение в стихах Н. Асеева «Маяковский начинается» определено автором как «повесть в стихах»; точно так же названа поэма Я. Смелякова «Строгая любовь», а сатирическое произведение Н. Адуева «Товарищ Ардатов» имеет разъяснительный подзаголовок — «повесть-гротеск».ПОВТО’РЫ
— стилистические признаки, присущие поэзии и этим отличающие ее от прозы, как противостоящей стилевой категории. К системе поэтических повторов относятся: метрические элементы — стопа, стих, тактометрический период, строфа, анакруза и эпикруза; эвфонические элементы — анафора и эпифора, рифмы, ассонансы, диссонансы, рефрен; разнообразные параллелизмы.