Поэты 1790–1810-х годов

215. «Пустынная лира забвенного сына природы», СПб., 1807, с. 24. Текст стихотворения отражает распространившиеся в народе слухи о дарованной царем и украденной барами свободе. Правительство Павла I рядом демагогических мероприятий поддерживало в народе веру в освободительные намерения правительства (так, в день коронации 5 (16) апреля 1797 г. был опубликован манифест о трехдневной барщине). Эта политика вызывала сочувствие в политически невоспитанных слоях народа. С другой стороны, в 1796–1797 гг. по России прокатилась волна крестьянских восстаний, причем одним из наиболее драматических эпизодов явился жестоко подавленный в январе 1797 г. бунт в орловском имении князей Голицыных. Крепостной Голицыных Варакин, конечно, об этом знал. Гонят наших объедалов Под военные шатры. Речь идет о мероприятиях Павла I по превращению списочного состава армии в реальный — введении обязательной и принудительной службы дворян.

216. «Улей», 1812, ч. 3, с. 277 (др. ред.), с правкой и дополнениями В. Г. Анастасевича; РБ, 1915, № 6, с. 59. Печ. по автографу ГПБ. Поводом для написания стихотворения явился выход книги «О условиях помещиков с крестьянами. Сочинение графа Валериана Стрешмень-Стройновского… Перевел с польского В. Анастасевич», Вильно, 1809. Книга посвящена была пропаганде идеи освобождения крепостных и превращения их в свободных арендаторов на помещичьей земле. Анастасевич в предисловии утверждал, «что желание свободы крестьянам в России <…> если бы когда-либо и вовсе исполнилось, было бы только возвращением им того блага, коим они вообще наслаждались не слишком в давние времена» (с. 2). Книга Стройновского, вышедшая в 1809 г., только в 1811 попала в руки читателей. Причиной этого было яростное сопротивление крепостников, многочисленные доносы на автора и переводчика (см.: М. А. Брискман, В. Г. Анастасевич, М., 1958, с. 41). Варакин своим стихотворением выступил в защиту автора и переводчика. Почувствуют ли те уроки и т. д. — намек на французскую революцию XVIII в. В гробах не уцелели кости и т. д. Могилы Людовика XVI и Марии-Антуанетты были уничтожены. Автограф Варакина позволяет восстановить первоначальную, значительно более острую редакцию этого места:

Что людоедов, полных злости,
В гробах не уцелели кости…

В обработанном для печати Анастасевичем варианте текст был значительно завуалирован:

Ты Клии указал уроки,
Сколь бедства были там жестоки,
Где всё превозмогала страсть
Врагов людей — страсть буйства злости,
В гробах их сокрушились кости…
И сколь тех стран плачевна часть.

(«Улей», 1812, ч. 3, с. 277)

Дальнейшие три строфы, опубликованные в «Улье», по сути дела не имеют прямого отношения к стихотворению Варакина и принадлежат Анастасевичу:

Где гнусные бездейства чада:
Надменность, наглость и корысть,
Исторгшись из заклепов ада,
Связь обществ нападают грызть,
Где в общей лествице нет к нижним
Вниманья степеням — и к ближним
Не уважается любовь,
Где целолюбия нет тени,
Но, верхней чтоб достичь ступени,
Дол обагряет братня кровь.
Ты рек, что злу тому виною,
Что губит более народ,
Чем язва, овладев страною, —
Невежество, тщеславья плод!
Оно, на случай опираясь,
Идет средь бездн, не озираясь
На тучи, бременны дождем.
Дождит… На первом скользком шаге
В ближайшем гибель ждет овраге
Слепого путника с вождем.

Ты рек и, разложив отраву,
Как мудрый врач противуяд,
Открыл в повиновеньи праву
Своей родительницы чад.
И тот, кто внял сему совету,
Уже ступил шаг первый к свету,
Ему содействует Закон,
К нему текут на помощь музы
Расторгнуть предрассудка узы,
Которых лишь боялся он.