Поэты Серебряного века

Я жить не могу настоящим,
Я люблю беспокойные сны —
Под солнечным блеском палящим
И под влажным мерцаньем луны.
Я жить не хочу настоящим,
Я внимаю намекам струны,
Цветам и деревьям шумящим
И легендам приморской волны.
Желаньем томясь несказанным,
Я в неясном грядущем живу,
Вздыхаю в рассвете туманном
И с вечернею тучкой плыву.
И часто в восторге нежданном
Поцелуем тревожу листву.
Я в бегстве живу неустанном,
В ненасытной тревоге живу.

1895

Равнина

Как угрюмый кошмар исполина,
Поглотивши луга и леса,
Без конца протянулась равнина
И краями ушла в небеса.

И краями пронзила пространство,

И до звезд прикоснулась вдали,
Затенив мировое убранство
Монотонной печалью земли.

И далекие звезды застыли

В беспредельности мертвых небес,
Как огни бриллиантовой пыли
На лазури предвечных завес.

И в просторе пустыни бесплодной,

Где недвижен кошмар мировой,
Только носится ветер холодный,
Шевеля пожелтевшей травой.

Декабрь 1896

Прощание

Далеко предо мною
Мерцают маяки,
Над водной пеленою,
Исполненной тоски.

Налево – пламень красный,

Направо – голубой.
Прощай, мой друг прекрасный,
Прощаюсь я с тобой.

Плыву я к голубому

Прозрачному огню.
К нему, всегда живому,
Свой дух я преклоню.

Той пристани прекрасной,

Где звон призывных струн,
Где пламень ярко-красный,
Где царствует бурун, —

Той сказке позабытой

Я горький шлю привет,
Мечте моей изжитой
В ней места больше нет.

Я жажду прорицаний

Застывшей тишины,
Серебряных мерцаний
Чуть глянувшей Луны.

Я жажду голубого

Небесного цветка,
Хочу родиться снова, —
Приди ко мне, тоска.

Тоска о жизни красной

Вне бездны голубой…
Прощай, мой друг прекрасный,
Прощаюсь я с тобой.

Безглагольность

Есть в русской природе усталая нежность,
Безмолвная боль затаенной печали,
Безвыходность горя, безгласность, безбрежность,
Холодная высь, уходящие дали.

Приди на рассвете на склон косогора, —

Над зябкой рекою дымится прохлада, —
Чернеет громада застывшего бора,
И сердцу так больно, и сердце не радо.

Недвижный камыш. Не трепещет осока.

Глубокая тишь. Безглагольность покоя.
Луга убегают далеко-далеко.
Во всем утомленье – глухое, немое.

Войди на закате, как в свежие волны,

В прохладную глушь деревенского сада, —
Деревья так сумрачно-странно-безмолвны,
И сердцу так грустно, и сердце не радо.

Как будто душа о желанном просила,

И сделали ей незаслуженно больно.
И сердце простило, но сердце застыло,
И плачет, и плачет, и плачет невольно.

1900

Отпадения