Поезд для Анны Карениной

– Эта пара очень хороша, – показал Дима куда-то рукой не глядя, досчитал до шести и посмотрел открыто и чуть насмешливо в ее глаза.

Ему показалось, что все замолчали на секунду и словно застыли фигурами. В глазах маленькой женщины мелькнул испуг, но она быстро справилась с собой и спросила почти с угрозой:

– А что это ты так на меня смотришь? Дмитрий Сергеевич...

– Как? – совершенно спокойно поинтересовался Дима и отпустил напрягшиеся пальцы.

Женщина не ответила, встала легко и захлопала в ладоши, приглашая ее выслушать.

– Поздравляю всех, кто принимал участие. – Она подняла вверх тонкую белую книжку. – Вышел наш долгожданный сборник стихов.

Раздались кое-где аплодисменты, Ирину Акимовну увел, приобняв за плечи, могучий мужчина. Он что-то говорил ей в ухо и даже позволил себе ласковым движением отвести красиво сработанный локон в сторону. Дима смотрел на них, пока не заметил, что Ирина Акимовна быстро и внимательно глянула на него из-за плеча. Тут он поскучнел, нашел на одном из столов «долгожданный» сборник и стал перелистывать его.

Итак, они говорят о нем. Почему? Тираж – тысяча экземпляров. Что он сделал не так? «В той перспективе бытия ты был не ты, и я – не я». За кого его принял пьяный акушер? «Время медленной улиткой по щеке моей ползет». У Димы вдруг заболела голова.

– Нравится? – Ирина Акимовна опять подошла незаметно.

– Нет. – Дима отбросил книжку на стол. – Пульса нет. Образы смыты. Декаданс полный. Это не ко времени.

– Ка-а-акой вы строгий, – погрозила ему женщина ухоженным пальчиком. – А что же вы печатаете у себя в Москве?

– Что я печатаю в Москве? Я печатаю только то, на что не могу написать пародию. Сразу и не объяснишь.

– Зачем объяснять? Просто покажите.

– Действительно, это очень просто. Могу ли я рассматривать это как предложение встретиться?

– Ну, это уже слишком, – засмеялась Ирина, показав острые мелкие зубы. – Но как согласие на предложенную встречу – вполне. Где вы остановились?

Дима назвал гостиницу.

– Не лучший вариант, – дернула носиком Ирина. – Знаете что, приходите завтра в клуб. Народу будет мало, только поэты, послушаете нас и книжки покажете. – Ей приходилось сильно задирать голову вверх, чтобы видеть выражение его лица. Дима, словно не замечая этого, к ней не склонялся, в близкое лицо внизу не смотрел и вообще изображал легкое разочарование.

Он приехал на такси в гостиницу, лег не раздеваясь на кровать и почти два часа обдумывал странную ситуацию. Тот образ героя-любовника, который был специально наработан в Москве, ни к черту не годился. И не потому, что женщина предпочитала другую натуру. Нет. Просто она почувствовала что-то опасное для себя, именно когда увидела его. Почему? Очень уж соответствовал ее романтическим потребностям? Можно ли переборщить в создании внешности идеала? Что происходит в этом поэтическом гадюшнике? Одни вопросы. Он встал и пошел в номер рядом.

Хрустов не открывал дверь на стук. На часах половина третьего. Когда дверь наконец открылась, Дима шагнул в темноту и почувствовал, что отстрельщик стоит сбоку, сдерживая дыхание.

– Зажги свет.

Хрустов щелкнул выключателем.

– Садись. Надо поговорить. Они прошли к дивану, Хрустов запахнулся в длинный халат.

– Я просил тебя – никакого оружия. – Дима не смотрел на охранника.

– У меня нет оружия. – Хрустов сдержал зевок и распахнул халат. Под ним ничего не было.

– Ладно. От кого ты прячешься?

– Правильно ли я понял, – спросил Хрустов, – это – вопрос?

– Правильно.

– Будем задавать друг другу вопросы? – искренне удивился охранник.

Дима промолчал, играя желваками. Посмотрел внимательно в спокойное лицо рядом:

– Мне кажется, что ты напряжен и от кого-то прячешься.

– Специфика работы, – пожал плечами Хрустов, – а без работы я сижу редко.

– Пусть будет так, – решил прекратить бессмысленный разговор Дима. – Ты можешь получить информацию отсюда?

– Откуда – отсюда?

– Из этого города.

– Через центр или местного значения?

– Лучше узнать у местных служб. Можно открыто. Но не слишком навязчиво.

Хрустов задумался. Он мог, конечно, позвонить в Москву и узнать, к кому обратиться в этом городе. Он часто пользовался специальной справочной, платил хорошо, имел друзей, которых никогда в глаза не видел, – пароли и коды. Но делал это всегда только для себя. Ощущение, что им пользуются для каких-то целей, но только не для охраны, отчетливое. Отстрельщик смотрел перед собой, проигрывая быстро в голове несколько вариантов. Любопытство победило осторожность.

– Я сделаю это, – сказал он. Дима встал.

– Литературный салон «Белая лилия». Там интересовались, не из налоговой ли я полиции. Странное беспокойство для любителей поэзии. Контингент подозрительный. И еще. Враг номер два у них некто портовики. – Дима уходил. У дверей он помешкал, потом решился:

– Моя женщина... Она пишет стихи. Я беспокоюсь за нее.