Поезд для Анны Карениной

Ева повела плечами, расслабляясь. Еще раз осмотрела по очереди намеченные мишени, подмигнула очкарику и удивилась его спокойствию.

Когда ей завязали глаза, она постояла несколько секунд, потом подняла руку с револьвером и выстрелила в часы.

— Холостой, — сказала она, чуть наклонив голову набок, — я не могла не попасть.

Выстрелила второй раз, прицелившись в картину.

— Опять холостой.

Выстрелила третий раз. Очкарик завизжал тонко и схватился за лицо. Ева в ужасе сдернула повязку. Она смотрела, не веря, в залитое кровью лицо. Визжали две девушки, еще один парень, который был «не в курсе», ломился с белым лицом в дверь и не мог ее открыть — она открывалась в другую сторону. Очкарик перестал визжать, стал топать ногами и ругаться матом, крича, что завтра у него зачет. Остальные присутствующие молчали и смотрели на Еву. Она подошла к очкарику, мазнула у него пальцем по щеке, понюхала.

— Краска, — сказала она. — Ты же знал, чего же стоял, дурак, как истукан! Ведь два выстрела были вхолостую! Ты что, — спросила она шепотом, — отмороженный?

Дима Куницын хохотал так, что упал навзничь.

— Слушай, — сказала Ева на улице, беря его под руку, — если и твой театр вроде этой ерунды…

— Пошли, какая разница, спустимся в буфет пить шампанское.

— Ладно, пошли. А назавтра я тебя приглашаю оттянуться. Тебе понравится. Только оденься в спортивном стиле. Какой у тебя размер обуви, кстати?

— Сорок три, кстати. А у тебя?

— А тебе зачем? — хитро прищурилась Ева.

— Действительно. Мы разве не узнаем побольше друг о друге?

— А, ну тогда тридцать восемь.

— Можно я тебя покружу? — спросил вдруг Дима.

— Как это?

— Стань спиной. Закрой глаза. Представь, что ты летишь.

Дима завел руки Еве под мышки и закружил ее. Она болтала ногами и гудела.

— Ты кто была? — спросил он.

— Самолет.

— Завтра суббота. Давай встретимся с утра, я с утра уже буду в спортивном стиле.

Нет. Во-первых, у меня дела домашние, а во-вторых, мы сможем хорошенько оттянуться только в темноте.

Суббота, 12 июля, утро

Не просто утро, а четыре двадцать. Ева шарит в потемках, отыскивая телефон.

— Вы звоните в квартиру Евы Николаевны в четыре двадцать утра, ну и кто вы после этого? — пробормотала она в трубку.

— Мистер Акона Тиу, — сообщила трубка, — ждет вас через сорок минут на Воробьевых горах. Смотровая площадка.

Короткие гудки.

— Чтоб ты провалился, — шепчет Ева, одеваясь.

Мистер Акона Тиу, маленький и одинокий, стоит на смотровой площадке унылым божком на фоне светлеющего неба. К его руке наручником пристегнут черный чемоданчик.

Ева подходит, пряча руки в рукава свитера и натягивая пушистый ворот на лицо.

— Я буду видеть рассвет, — сказал он, повернувшись на ее шаги. Ева огляделась.

— Вы давно были на рассвете? — спросил мистер Акона.

— Недавно. Можно сказать, на днях. Сначала один рассвет, потом — через два часа — еще один рассвет.

Японец медленно кивнул, оставаясь невозмутимым.

— Вы же ничего не поняли, почему киваете? Японец посмотрел на Еву бесстрастно и поинтересовался:

— А что я должен?

— Ну, не знаю. Понять. Как я могла видеть сразу два рассвета?

— Вы могли лететь быстро на самолете, — сказал японец, подумав. — Я сразу понял.

— Извините, — пробормотала Ева.

— Сейчас будет. — Японец протянул свободную руку и показал на загоревшуюся полосу неба.

Дождавшись краешка солнца, мистер Акона Тиу повернулся и пошел к машине. Ева пошла за ним.

— Это не моя машина, — сказал он, показывая на ее «Москвич». Ева пожала плечами.

— Вы не в форме. — Он медленно оглядел Еву, задирая голову вверх. — Я вычту из вашего жалованья.

— Сегодня суббота, выходной. — Ева уговаривала себя не повышать голос.

— Разве вам не позвонили и не сказали приехать?

У Евы было два варианта. Дать японцу деньги, сказать, чтобы он тормознул такси, и уехать досыпать. Промолчать и отвезти его туда, куда скажет. Для интереса Ева решила промолчать. Она открыла дверцу, дождалась, пока мистер усядется, закрыла ее и села за руль.

Японец молчал. Ева нашла глазами грустную мордочку в зеркальце. Она вдруг почувствовала почти физически его страх и отчаяние. Вышла из машины, открыла багажник и достала сканирующий зонд с наушниками. Открыла заднюю дверцу.

— Я каждый день проверяю свою машину на предмет взрывчатки или электроники. Дайте ваш чемоданчик.

Японец, не поднимая глаз, перетащил чемоданчик с сиденья себе на колени. Ева надела наушники и провела зондом над чемоданчиком и над наручниками.

— Чисто, — сказала она. Убрала зонд, села за руль.

Солнце почти наполовину вылезло из-за земли, заливая косым оранжевым светом верхушки деревьев.

— Попробуем снять? — спросила она, не выдержав тишины.

Японец молчал.

Ева вздохнула, завела машину и поехала, вспоминая, где здесь ближайшая заправочная станция.

Парнишка на улице заправлял серебристый «мерседес» и неудержимо зевал. Ева затормозила, вышла из машины и прошла на станцию. В гараже с надписью «Авторемонт» двое мужчин торчали из-под приподнятого зада автомобиля одними ногами, в грязных джинсах и кроссовках.

— Ребята, — поинтересовалась Ева, — можете перешибить цепочку из хорошей стали?