Поезд до станции детство

Андрея разбудил протяжно и широко зевающий Виктор:

— Вставай, соня! Теперь твоя очередь нести вахту. Если я сейчас не лягу, то, наверное, умру, — сказал он громким шепотом скороговоркой.

Андрей встал, сразу вспомнив все, что произошло накануне. Виктор тут же занял нагретое место. Не успела его голова коснуться подушки, как раздалось равномерное посапывание.

На соседней кровати спал Иван, периодически вздыхая и произнося непонятные фразы. Девушки разместились на диване, в соседней комнате, где и дежурили по очереди молодые люди. Именно из этой комнаты можно покинуть номер.

Андрей расположился в удобном кресле и посмотрел на часы. Два часа ночи. Виктор добросовестно отдежурил два часа. Они решили меняться именно с такой периодичностью. Дольше бодрствовать в темном помещении, без компании, в абсолютной тишине сложно.

Алина спала беспокойно — постоянно ворочалась, вздрагивала. Андрей понял, что она видит очередные сны про детство, как и он. Сегодня ему снилось, что они ездили «на картошку», так они называли сентябрьские каждодневные броски на колхозные поля — убирать картофель. В голове до сих пор крутился ненавязчивый мотивчик песни, которую они громко запевали в автобусе, по пути на поле. Андрей даже слова толком не помнил, а ведь пел ее во сне. Сейчас в памяти был только припев:

Эх, картошка, картошка,
В кожуре уголек,
Золотистые искры,
Голубой дымок.

Как же они любили эти поездки! Освобождение от школы на время уборочной. Грязь, пыль. Мальчики и девчонки весело собирали выкопанный картофель в ведра. Бескрайнее поле с грузовиками, куда они вытряхивали ведра. Тяжелый монотонный труд. Но и веселый, одновременно. Везде слышен громкий детский смех, перекрикивания. А после работы — костер, печеный вкуснейший картофель и кувыркание в стогах сена, запах которого остается в памяти на всю жизнь.

Андрей подошел к балконной двери и выглянул на улицу. Из-за расставленных по всему периметру санатория фонарей леса, тянувшегося за забором, не видно совсем. Лишь что-то чернело вдали, пугая таинственностью.

Время тянулось медленно. Спать не хотелось. Как ни странно, двух часов сна оказалось вполне достаточно, чтобы чувствовать себя бодрым. «Когда же это случится? — подумал Андрей, глядя на крепко спящую Пану. Девушка свернулась калачиком и почти с головой укрылась одеялом. Если бы не разметавшиеся по подушке пепельные волосы, то Андрей бы подумал, что это муляж, а не живой человек, так неподвижно она лежала. — И случится ли, вообще?»

В тишину ночи ворвался громкий голос Ивана. Он явно с кем-то ругался во сне. Только звуки слепились в один протяжный, состоящий из нагромождения гласных и согласных, лишенный смысла. Андрей вздрогнул от неожиданности. Алина проснулась, резко села на диване, уставившись сонными глазами в противоположную стену. Минуту она не двигалась, пока сознание не наполнило просыпающийся мозг. Она тряхнула головой и потерла глаза. Взгляд ее медленно заскользил по комнате, ощупывая предметы, вспоминая их назначение, прогоняя ночной кошмар.

Андрей терпеливо ждал окончательного пробуждения, ни чем не нарушая тишины. Когда взгляд Алины коснулся его, он улыбнулся и прошептал:

— Привет.

— Привет, — ответила она, улыбаясь в ответ. — Который уже час?

— Половина третьего. Я недавно заступил на дежурство, спасая Виктора от неминуемой смерти. А тебя разбудили выкрики Ивана. Он любит поговорить во сне, не стесняясь в выражениях.

— Понятно, — пробормотала Алина, аккуратно выбираясь из-под одеяла, чтобы не разбудить Пану. Хотя ее опасения были напрасны. Судя по всему, сон Паны очень крепкий, от громкого голоса Ивана она даже не пошевелилась.

— Она всегда так крепко спит? — поинтересовался Андрей.

— Да, нет… Обычно просыпается от малейшего шороха, — ответила Алина, тихонько усаживаясь в соседнее кресло.

— Значит, мы не ошиблись, — кивнул он, — все произойдет именно сегодня, — от этих слов оба почувствовали душевный трепет, вызванный неизвестностью. — Тебе опять снился детдом? — через какое-то время спросил Андрей.

— Да. Только сегодня это слабо напоминало реальность, как раньше. Знаешь, так бывает. Тебе снится что-то совсем нестрашное, а просыпаешься в ужасе. Вот у меня именно так. Мне снилось, что я стою у подножья лестницы, ступени которой просто огромные — в человеческий рост, и нет даже намека на перила. А на самом верху… — она замолчала, прерывисто дыша.

— Мишка? — помог ей Андрей. Алина только кивнула, снова переживая ночные видения.

— Я чувствовала… что не смогу добраться до него. А он… он молча улыбался, не делая никаких попыток помочь. Это было страшно! И на этот раз я видела себя взрослой, такой, как сейчас, — она посмотрела на Андрея, передавая ему свое волнение. — Как думаешь, что бы это значило?

— Не знаю, — честно ответил он. — Может, на этот раз, это был просто сон — ночной кошмар? Ведь снилось же тебе что-то подобное и раньше?

— Конечно, — задумчиво ответила она, — снилось.

— Ложись, поспи еще, — предложил Андрей.