Поезд из Венеции

Шаллан принимал посетителей, с достоинством водил их по выставочному залу от одного образца к другому. Когда он обсуждал очередную сделку в своем кабинете, сам хозяин, господин Боделен, частенько заходил туда с таким скромным видом, что большинство посетителей принимало его за простого служащего.

– Как вы думаете, господин директор, можно предоставить клиенту кредит на тот срок, который он просит?

Это походило на фарс, но Жозеф Боделен никак уж не был персонажем из фарса. Вопреки простодушной внешности старого слуги, пользующегося доверием хозяина, он видел все, вникал во все, решал сам все вопросы, как здесь, в Нейи, так и на других заводах.

Нередко Боделен сам обходил большие магазины и торговые дома с многочисленными филиалами, где, прикинувшись покупателем, подолгу разглядывал выставленные предметы.

– Вы убеждены, мадемуазель, что такое ведро выдерживает температуру восемьдесят градусов?

– Никто до сих пор не заявлял претензий, месье.

– А если его подержать несколько недель на солнце, краска не потускнеет?

– Вы можете это проверить сами, месье.

– Сколько же вы продаете их за неделю?

– Этого я не знаю. Надо справиться у заведующего отделом.

Боделен, не называя себя, платил деньги и появлялся в мастерской Боба с пакетом под мышкой.

– Полюбуйтесь на этого урода, голубчик. Халтура, а ведь продается. Следовательно, если вам удастся закруглить края, а Расине добьется более приятного цвета, не выгорающего на солнце…

Кальмару вдруг стало ясно, что до сих пор он был счастлив в этой фирме, и он принялся убеждать себя, что и теперь нет причин чувствовать себя несчастным.

Но куда же спрятать деньги?

В его кабинете стоял довольно вместительный шкаф с раздвижными дверцами, где Кальмар хранил каталоги. В дверцы был вделан замок, но поскольку шкаф никогда не запирали, ключ давно уже куда-то исчез.

В левом углу, возле окна, Кальмар поместил металлический картотечный ящик для писем с исправным замком и по вечерам запирал его на ключ, а ключ прятал в письменный стол, который, впрочем, тоже никогда не запирался.

А что вообще запиралось во всем помещении? Вероятно, ничего, за исключением маленького шкафчика палисандрового дерева, где Франсуа Шаллан держал для клиентов посолиднее виски, коньяк и портвейн.

Даже в лаборатории в глубине двора ничто не запиралось, поскольку господин Расине не считал свои формулы настолько оригинальными, чтобы держать их в секрете.

Куда же спрятать капитал более чем в полтора миллиона франков? И каким образом, если деньги обнаружат, доказать, что они принадлежат ему?

Вот о чем размышлял Кальмар, притворяясь, что изучает иллюстрации в американских каталогах. Еще сегодня утром деньги, лежащие сейчас в его портфеле, воспринимались им как ничьи, временно никому не принадлежащие.

Только временно… иначе в какой-то момент, около полудня, ему не пришла бы в голову мысль поместить эти деньги до нового распоряжения или взять сейф, чтобы хранить их в надежном месте.

Сам того не замечая, Кальмар стал думать об этом капитале как о своем собственном. Он еще не задавал себе вопросы, на что употребит эти деньги. У него еще не было никаких планов. Все было смутно. Пока еще капитал не принадлежал ему, но не исключено, что обстоятельства примут какой-то иной оборот и деньги станут его собственностью.

И это не явится ни кражей, ни мошенничеством. Просто он будет вынужден оставить деньги у себя так же, как сегодня вынужден где-то их прятать. Подобная перспектива представлялась Кальмару и соблазнительной и тягостной. В данный момент скорее тягостной, чем приятной. Все было так неопределенно. Поминутно возникали непредвиденные осложнения.

Прежде всего, как узнать, что случилось с человеком из поезда и кто он был. Шпион или аферист международного класса? Кальмар имел все основания предполагать и то и другое.

Тогда кому же возвращать деньги? Мог ли он явиться в консульство какой-либо страны (если предположить, что речь идет о шпионаже) и заявить: «Я хочу отдать деньги, которые один из ваших агентов оставил в Лозанне в автомате для хранения багажа, а ключ передал мне».

Но почему тот человек доверил ключ Кальмару?

Для того, чтобы отнес портфель некой Арлетте Штауб.

«Когда я пришел к ней, она была мертва…»

Нелепо! А если неизвестный связан с международной воровской шайкой? Кому в таком случае принадлежат эти деньги? Наверняка не человеку, ехавшему с ним из Венеции, раз они попали к нему незаконным путем. Предмет кражи, мошенничества или грабежа ни при каких условиях не может считаться собственностью преступника или его соучастников. Кстати, были ли соучастники? И кто?

Сначала положение, в котором он очутился, представлялось Кальмару довольно простым, но чем больше он размышлял, тем оно казалось сложнее, хотя Кальмар изо всех сил старался об этом не думать. Хоть бы хозяин зашел к нему в кабинет и дал срочную работу, которая заняла бы все его дни и ночи на целую неделю.

Соучастники!.. В этом деле не было соучастников, а если и были, то, вероятно, один из них решил выйти из игры и, работая уже на себя, убил Арлетту.