Поезд убийц

— Ну, мы этого не узнаем, пока он не попробует. Как я уже сказал, он ждет кое-где очень близко от больницы. Ждет сигнала. Все, что мне нужно сделать, — это позвонить ему и дать добро, и он управится со всем остальным. А если случайным образом позвонит мне, — помимо звонков по расписанию на каждой станции, — а я не отвечу спустя десять гудков, это тоже будет сигналом к выполнению работы. Если так случится, мой нетерпеливый приятель пойдет в больницу и займется оборудованием жизнеобеспечения твоего сына.

— Какой эгоистичный список правил… Повсюду одни сигналы к действию. А если мы окажемся там, где твой телефон не будет ловить сигнал?

— В последнее время в подземных тоннелях тоже были установлены антенны сотовой связи, так что не думаю, что мы окажемся вне зоны действия сети. Ну, тебе лучше надеяться на то, что так оно и есть. В любом случае, если ты, дедуля, выкинешь какую-нибудь глупость или дернешься не в ту сторону, я просто не возьму трубку, когда позвонит мой верный слуга. Возможно, я сойду в Омия, пойду в кино и выключу свой телефон на пару часов. К тому моменту, как я выйду из кинотеатра, в системе жизнеобеспечения твоего мальчика уже произойдет какая-нибудь непоправимая поломка.

— Ну ты и лживый выродок, — с ненавистью произносит Кимура.

— Я не лгу. Я всегда говорю правду. Может, это для тебя, дедуля, ложь — привычное дело…

По Кимуре видно, что он сейчас взорвется, но в конце концов он смиряется с собственным бессилием, и это окончательно лишает его сил. Он безвольно обмякает в кресле. Проводница проходит мимо, катя перед собой тележку, Принц подзывает ее и берет упаковку шоколадных драже. Его сердце прямо-таки ликует, когда он бросает взгляд на сидящего по соседству Кимуру, крепко сжимающего челюсти и всего багрового от ярости.

— Если мой телефон зазвонит, будь внимателен, дедуля. Если я не возьму трубку после десятого гудка, случится непоправимое.

Фрукты

— Мандарин, что нам теперь делать? — Напротив Лимона сидит мелкий Минэгиси; его глаза закрыты, он не двигается. Его рот остается по-дурацки открытым, как будто он насмехается над ними. Это нервирует Лимона.

— А что мы можем сделать? — Мандарин деловито чешет щеку. То, что напарник растерян, что случается с ним крайне редко, придает Лимону немного уверенности:

— Это все потому, что ты оставил его без присмотра. Почему ты бросил мальчишку одного?

— Мне пришлось. Ты ведь сказал мне про чемодан, так что я должен был пойти с тобой и проверить. А чего ты еще ожидал после этого твоего заявления? Чемодан однозначно похищен… — Мандарин вздыхает. — Вот все у тебя не пойми как, все грубо и приблизительно: твои слова, твои действия, твой ход мыслей… Ты просто типичный обладатель третьей группы крови.

— Не суди обо мне по моей группе крови, — тотчас фыркает Лимон. — Нет никаких научных доказательств для подобного мнения. Только дурак может говорить о таких вещах серьезно. Если б это было правдой, то ты был бы организованным и пунктуальным просто потому, что у тебя вторая группа крови.

— Я действительно организован и пунктуален. И когда я выполняю свою работу, то делаю все четко и аккуратно.

— Ну и гордись своими победами… Слушай, я сам виноват во всех моих косяках, и моя группа крови тут ни при чем.

— Так оно и есть! — с готовностью отзывается Мандарин. — Твои провалы — прямое следствие твоего характера и полного отсутствия самокритики.

Мандарину кажется, что, стоя в проходе, он выглядит подозрительно, так что он наклоняется вперед и передвигает тело мелкого Минэгиси на сиденье возле окна. Затем наклоняет его голову немного вперед и вниз, как будто тот дремлет.

— Ну вот; так будет казаться, что он просто уснул.

Мандарин садится на центральное место, а Лимон плюхается на место у прохода.

— Кто и зачем это сделал? Как он вообще умер?

Мандарин осматривает тело. На нем нет явных порезов и не видно крови. Взявшись пальцами за верхнюю и нижнюю челюсти, он широко открывает рот мальчишки и заглядывает в его горло, стараясь не наклоняться слишком близко на случай, если там осталось что-нибудь ядовитое.

— На теле никаких внешних следов.

— Яд?

— Возможно. Или, может быть, у него была на что-то аллергическая реакция и он умер от анафилактического шока…

— На что это у него могла быть аллергия?

— Понятия не имею. Я же не создатель аллергий, забыл? Кто его знает, может, для него это оказалось чересчур: похитили, потом спасли… отсутствие сна, полное изнеможение… сердце не выдержало.

— Это вообще возможно с точки зрения медицины?

— Лимон, ты когда-нибудь видел, чтобы я читал книги по медицине?

— Ты все время что-то читаешь.

Действительно, куда бы он ни шел, Мандарин берет с собой книги — даже на работу. И читает их в любое свободное время.

— Я люблю художественную литературу, а не учебники. Так что откуда мне знать, описаны ли в медицине случаи внезапной беспричинной остановки сердца.