Поезд в новую жизнь (СИ)

Они пробрались в густые заросли и остановились под толстым старым деревом, напряженно глядя друг на друга. В белых волосах Герберта запутался красно-золотой кленовый лист. Фридрих вдруг подумал, что лицом брат больше на мать похож, чем на отца, точно, один в один ее черты, только мужской вариант. А еще она рыжей была.

— Доставай, че ждешь, — сказал Герберт и облизнулся. А потом расстегнул ширинку и вытащил свой член, темно-розовый, с налитой головкой.

Фридрих кивнул и тоже достал.

— Ну, у кого больше? — хмыкнул Герберт и подался вперед.

Они приставили члены друг дружке и некоторое время внимательно их изучали.

— Тут мы совсем близнецы, — сказал наконец Фридрих.

— Четырехяйцевые, — засмеялся Герберт и погладил большим пальцем головку Фридрихового члена, отчего у того пробежала какая-то судорога по позвоночнику.

Фридрих с опаской обхватил член брата рукой и вообразил почему-то, что держит свой, ставший как будто отдельным. Как те фаллосы с крылышками, которые он в тетрадках рисовал. Он нервно хихикнул и подвигал рукой, глядя на Герберта. На щеках у того пылал возбужденный румянец, а ресницы подрагивали.

— Медленнее давай, — прошептал Герберт и тоже задвигал рукой.

Некоторое время они подстраивались друг под друга, а потом вошли в один ритм.

Это было круто, так же хорошо, как когда дрочишь себе, каждое движение в тему. Но удовольствие в разы больше — от волнения, от близости, от того, что они, кажется, слились в одно существо сейчас.

Второй раз за день кончить удалось не так быстро, они растянули удовольствие минуты на три, не меньше. И Фридриху снова ударило в голову и закружило, до чего же классно.

— Боже, — выдохнул Герберт, утыкаясь ему в плечо.

— Ага, — бессмысленно сказал Фридрих и отпустил его.

В школу они только к третьему уроку приперлись, а потом свалили раньше времени, прихватив с собой и Грету. И затащили ее на дневной сеанс, какой-то фильм про вампиров. Фридрих так и не понял, что там вообще эти вампиры делали, людей в зале почти не было, и они на пару тискали Грету за голые сиськи под кофточкой — та позволила расстегнуть себе лифчик. Сиськи у нее были такие упругие и как раз в ладони помещались, чистый кайф.

— Куда трусы тащишь, лапы убрал, — зашипела Грета, извиваясь.

— Слышь, ты, достала выебываться, да, — тихо заржал Герберт, возясь второй рукой у нее под юбкой. — Тоже мне недотрога.

В полутьме Фридрих увидел, что Герберт таки стянул с нее трусы до колен, и тогда тоже запустил руку ей между ног.

Их с братом пальцы переплетались, пизда у Греты была влажноватая, нежная и слегка колючая. Герберт принялся целовать Грету в губы, а вконец обнаглевший Фридрих задрал ей кофту и присосался к сиське. Некоторое время она терпела и даже похотливо постанывала, а потом растолкала их и натянула кофту с трусами обратно. Даже лифчик попыталась застегнуть, изогнувшись, но Герберт ей не дал:

— Совсем оборзела что ли.

— Не лезьте, смотрят же, — ломалась Грета.

— Да кому ты нужна, — захихикал Герберт, снова хватая ее.

— Ах так, ну ты дебил вообще, — рассердилась Грета.

— Нам нужна, очень, — прошептал Фридрих.

Занятная борьба за трусы началась снова, и он подумал — хорошо, что он уже спускал сегодня, а то точно бы в штаны обкончался позорно, до того возбуждающе было делить одну девку на двоих с братом.

А потом они шлялись втроем по городу допоздна, пили раздобытое Гретой пиво, целовались в укромных местах и даже искупались в фонтане. Точнее, просто свалились, потому что осенью купаться там не было никакого удовольствия. Из фонтана их прогнала какая-то бабка с маленькой собачкой и долго ругалась вслед. Фридрих смеялся вместе со всеми, убегая, и чувствовал себя почти влюбленным, хоть и непонятно в кого. Не в Грету же. Наверное, просто в жизнь, снова повернувшуюся к нему своей хорошей стороной.

— Вы вообще где шлялись? — встретил их дома отец.

— Да просто гуляли, пап, — сказал Герберт, дыша в сторону.

А Фридрих порадовался происшествию с фонтаном, благодаря которому они протрезвели. И тому, что Герберт озаботился ментоловыми пастилками перед возвращением.

— Чтоб завтра оба были дома в восемь и делали уроки, — сказал отец. — Совсем распоясались.

— В восемь, пап!? — возмутился Герберт и получил подзатыльник. — Мы что, восьмилетки тебе?

Отец оценивающе посмотрел на Фридриха, и тот прикрылся локтем. Но отец не стал его лупить, сказал напоследок “да, в семь лучше” и свалил.

— Вот блядство… — буркнул Герберт, поднимаясь по лестнице.

— Ну, сделаем уроки и снова гулять пойдем, — сказал ему Фридрих. — Уроки же и правда надо.

Герберт остановился:

— Посмотрим фильмики?

— Как по сиськам бьют? — засмеялся Фридрих.

— Разные можно. Приходи ко мне после душа.

Фридрих кивнул, исполнившись радостного предвкушения. Очень хотелось посмотреть вместе порнуху и подрочить друг другу.

Он ополоснулся по-быстрому и проскользнул в спальню брата. Герберт был худой и горячий, а еще без пижамы, только в трусах. Они некоторое время повозились под одеялом, устраиваясь.

— Че, заранее уже встало, — фыркнул Герберт, задев его член.

— Ага, — почему-то покраснел Фридрих. — Давай, включай уже.