Поездка к Солнцу

— Фёдор Трифонович привёз тебе из Москвы ремень с пряжкой, костюм серый и фуражку, — говорит мать, и Андрейке становится совсем весело.

— А где ремень?

— В юрте. Шибко нарядный ремень.

Если ремень уже в юрте, то Андрейка сегодня вечером его увидит. Теперь уже недолго осталось ждать. Костюм и фуражка его интересуют почему-то меньше.

Мать заслоняется ладонью от солнца, смотрит на Пронькин лог, спрашивает:

— Что сеять будете здесь?

— Пшеницу, — отвечает дядя Костя.

— Шибко хорошо! — одобряет мать. — Много хлеба будет. Баэртэ! — прощается она с дядей Костей и едет к вагончику.

— Баэртэ! — отвечает дядя Костя.

В этот день, как обычно, работу, кончили поздно.

Дядя Костя и не подозревал, что его помощнику не терпелось скорее уехать домой и посмотреть ремень.

К юрте Андрейка подъезжал, когда «световой день» уже кончился и на небе высыпало много звёзд.

Смотреть на звёзды тоже очень интересно. Как они там держатся так высоко, почему не падают? И вдруг Андрейка увидел, что одна звезда оторвалась от неба и полетела прямо в степь. Андрейка погнал Рыжика, потому что звезда упала где-то совсем близко. Неплохо бы найти такую штуку и показать Дулме. А потом он пристроил бы звезду на крышу юрты: далеко-о-о ещё, а звезду видно.

Нянька бежала впереди Рыжика, Андрейка во все глаза смотрел, но звезда исчезла. Он совсем загнал Рыжика. Нянька, казалось, добросовестно искала звезду, и всё-таки увидел звезду сам Андрейка. Она блеснула в траве! Андрейка кубарем скатился с седла и… чуть не закричал от обиды: это оказалась вовсе не звезда, а маленькое озерцо, величиной с котёл, в котором варит дед Егор обед. Нянька полакала воды, потянулся к воде и Рыжик, но Андрейка не стал его разнуздывать, подозвал Няньку, встал на неё, потом всунул ногу в стремя, крепко уцепился за Рыжика и снова очутился в седле.

Где теперь искать звезду?

Он поездил ещё немного, уже потеряв всякую надежду. Звезда спряталась. Не прими Андрейка озерцо за звезду, он, конечно, нашёл бы её, потому что, хорошо видел, куда она упала. А теперь он потерял это место. И Нянька не ко времени захотела пить. Перестала глядеть вперёд и тоже забыла, в каком месте упала звезда.

Если теперь рассказать об этом Дулме, то она не поверит. Не поверит отец, даже дядя Костя не поверит. Все они знают, что звёзды живут на небе и незачем падать им в степь. Только ему, Андрейке, удалось увидеть такую звезду. Он мог бы спокойно везти её сейчас в кармане дэгыла. Сам виноват, не надо было торопиться.

Из-за этой звезды Андрейка совсем забыл о ремне. Ему очень хотелось спать, но отец заставил его ещё умываться, а мать дала большую кружку айрака и кусок хлеба. Андрейка не мог уже есть. Не раздеваясь, он свалился на кровать. Отец усмехнулся:

— Уставшему коню и узда тяжела.

«Разве Рыжик устал?» — думает Андрейка. Вот уж никогда он не замечал, чтобы Рыжику была тяжела узда…

В самую последнюю минуту, засыпая, Андрейка увидел, что перед ним снова блеснула звезда и легла ему на грудь. Андрейка выронил из руки несъеденный хлеб и, боясь выпустить, крепко схватил звезду обеими руками…

Утром Андрейка проснулся и увидел, что держит в руках ремень с медной пряжкой. Он выскочил в дверь юрты, посмотрел на пряжку: она загорелась на солнце, как вчерашняя звезда.

Рыжик

Как-то в июньский день Андрейка не поехал в тракторный отряд. Этому была серьёзная причина. Отец ещё вчера приходил в правление колхоза, и ему там сказали, чтобы он передал Рыжика на всё лето в сенокосную бригаду. Правда, сенокос ещё не начался, но сегодня Рыжика уведут на конеферму и, как сказал отец, поставят на откорм.

Ещё вчера вечером, возвращаясь, как обычно, в юрту, Андрейка и не подозревал, что его там ожидает плохая весть. Наоборот, переступив порог юрты, он увидел при свете керосиновой лампы бабку Долсон и очень обрадовался. Бабушка приезжала редко, всегда на один-два дня, зато обязательно привозила Андрейке какие-нибудь гостинцы, каждый раз удивляясь, что Андрейка опять вырос, и гладила шершавыми ладонями его щёки и волосы. Андрейка любил бабку Долсон. Вообще, по его твёрдому убеждению, это была самая лучшая бабка. Конечно, и у Дулмы неплохая бабушка Бутид, однако свою Андрейка любил почему-то больше. Он и сам удивлялся: ведь бабка Бутид тоже не оставляла его без гостинцев, тоже гладила его щёки и говорила, что он вырос — «совсем большим мужиком стал», но разве Андрейка обрадовался бы так сейчас, если бы вместо бабки Долсон в юрте сидела бабка Бутид? Конечно, нет.

Бабка увидела Андрейку и, как всегда, сказала:

— Беда какой парень большой вырос. Вот дождь пойдёт, ты постой под дождём — ещё больше вырастешь.