Читаем Поездка в Хиву полностью

Поговаривали также, будто генерал-губернатор Кауфман запросил еще два полка из центральной части России. Они вот-вот должны были получить приказ о передислокации в Туркестан, тогда как сам Кауфман ехал в Петербург. В Оренбурге высказывалось мнение, что при дворе его сейчас не очень-то жалуют, поскольку он продвинул русскую армию в Среднюю Азию гораздо глубже, чем этого хотел император. Говорили, мол, царь лично не одобрял все эти захваты на Востоке и согласился на них исключительно под давлением генералов, заявлявших, что они окружены дикими племенами, которые похищают и угоняют в рабство российских подданных.

Легко, конечно, выиграть дело, когда слово дают одним адвокатам истца. Жителей Коканда и Хивы никто ни о чем даже не спросил, поэтому русские генералы, как и предполагалось, имели все шансы на успех. Действительно, нечему удивляться, что царские офицеры в Туркестане так жаждут дальнейших завоеваний. Происходя в большинстве своем из благородных, но бедных семейств и не имея никакого наследства, кроме отцовской сабли, а также никаких перспектив, помимо продвижения по службе, они всею душою хотят войны как единственного доступного им средства быстро сделать карьеру. Жизнь в Средней Азии в мирное время воспринимается в обществе с пренебрежением, и в такие периоды, когда войной можно приобрести все, а мирными усилиями ничего, не стоит, наверное, особенно удивляться тому, что изыскивается любая возможность побудить местное население к насильственным действиям. И тут до Европы начинают доходить сведения о жестокости оголтелых фанатиков в Средней Азии, о русском великодушии и нетерпимости магометан.

Филантропы из Эксетер-холла умиротворены самой идеей крестового похода против мусульман, а стремление к захватам облачено в благородные одеяния христианства. Меч и Библия идут рука об руку. Это евангельское оружие косит туземцев тысячами, являясь как бы казенной частью артиллерийского ствола, где происходит воспламенение заряда; а потом в один прекрасный день мы открываем наши утренние газеты и читаем о том, что к владениям русского царя присоединена территория, площадью превосходящая Францию и Англию, вместе взятые.

Но это не имеет значения – заявляют некоторые из наших законодателей. Чем раньше Россия сблизится с Индией, тем лучше. Ведь насколько предпочтительней для Индии иметь Россию в качестве соседа вместо афганских варваров! Русские, очевидно, сами понимают все преимущества соседства с цивилизованными нациями на своих западных границах; ну а коли так, то на восточном фронтире они могут сконцентрировать две трети всех имеющихся у них сил. Те, кто у нас в Англии защищает идею соприкосновения двух империй, возможно, не осведомлены о том, что нашу индийскую армию в таком случае тоже придется увеличить в три раза, причем эта мера предосторожности поставит под угрозу нашу собственную безопасность.

До Рождества оставалась всего пара дней. В Оренбурге я находился уже четыре дня, а шансов найти слугу у меня по-прежнему так и не появилось. Усевшись в сани, я поспешил в гости к моему другу Бекчурину, которого нашел по обыкновению облаченным в халат. Однако на сей раз он был не один. Несколько восточных джентльменов наслаждались его гостеприимством, попивая из больших стаканов крепкий зеленый чай, который, как мне сказали, в Средней Азии предпочитают любому другому.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 мифов о КГБ
10 мифов о КГБ

÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷20 лет назад на смену советской пропаганде, воспевавшей «чистые руки» и «горячие сердца» чекистов, пришли антисоветские мифы о «кровавой гэбне». Именно с демонизации КГБ начался развал Советской державы. И до сих пор проклятия в адрес органов госбезопасности остаются главным козырем в идеологической войне против нашей страны.Новая книга известного историка опровергает самые расхожие, самые оголтелые и клеветнические измышления об отечественных спецслужбах, показывая подлинный вклад чекистов в создание СССР, укрепление его обороноспособности, развитие экономики, науки, культуры, в защиту прав простых советских людей и советского образа жизни.÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷

Александр Север

Военное дело / Документальная литература / Прочая документальная литература / Документальное
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное
Океан вне закона. Работорговля, пиратство и контрабанда в нейтральных водах
Океан вне закона. Работорговля, пиратство и контрабанда в нейтральных водах

На нашей планете осталось мало неосвоенных территорий. Но, возможно, самые дикие и наименее изученные – это океаны мира. Слишком большие, чтобы их контролировать, и не имеющие четкого международного правового статуса огромные зоны нейтральных вод стали прибежищем разгула преступности.Работорговцы и контрабандисты, пираты и наемники, похитители затонувших судов и скупщики конфискованных товаров, бдительные защитники природы и неуловимые браконьеры, закованные в кандалы рабы и брошенные на произвол судьбы нелегальные пассажиры. С обитателями этого закрытого мира нас знакомит пулитцеровский лауреат Иэн Урбина, чьи опасные и бесстрашные журналистские расследования, зачастую в сотнях миль от берега, легли в основу книги. Через истории удивительного мужества и жестокости, выживания и трагедий автор показывает глобальную сеть криминала и насилия, опутывающую важнейшие для мировой экономики отрасли: рыболовецкую, нефтедобывающую, судоходную.

Иэн Урбина

Документальная литература / Документальная литература / Публицистика / Зарубежная публицистика / Документальное
Французские тетради
Французские тетради

«Французские тетради» Ильи Эренбурга написаны в 1957 году. Они стали событием литературно-художественной жизни. Их насыщенная информативность, эзопов язык, острота высказываний и откровенность аллюзий вызвали живой интерес читателей и ярость ЦК КПСС. В ответ партидеологи не замедлили начать новую антиэренбурговскую кампанию. Постановлением ЦК они заклеймили суждения писателя как «идеологически вредные». Оспорить такой приговор в СССР никому не дозволялось. Лишь за рубежом друзья Эренбурга (как, например, Луи Арагон в Париже) могли возражать кремлевским мракобесам.Прошло полвека. О критиках «Французских тетрадей» никто не помнит, а эссе Эренбурга о Стендале и Элюаре, об импрессионистах и Пикассо, его переводы из Вийона и Дю Белле сохраняют свои неоспоримые достоинства и просвещают новых читателей.Книга «Французские тетради» выходит отдельным изданием впервые с конца 1950-х годов. Дополненная статьями Эренбурга об Аполлинере и Золя, его стихами о Франции, она подготовлена биографом писателя историком литературы Борисом Фрезинским.

Илья Григорьевич Эренбург

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Культурология / Классическая проза ХX века / Образование и наука