Поездка за город

“Кстати: блондинке на вид лет тридцать пять, а в таком-то возрасте у женщин уже обычно дети, так что как это…”–”У неё есть: дочка. От предыдущего брака. А с нынешним мужем они лет пять расписаны.”–”Понятно. Весело вы тут живёте, ничего не скажешь.”–”А у вас в столице: разве хуже?”–”Да кому как повезёт, знаете ли: это строго индивидуально. Мой друг, кстати, большой специалист.”–”Да? Только ваш дружок напрасно Светочку клеит: не выйдет у него ничего. Сегодня вместе с Жорой должен её парень приехать, и как бы чего не вышло.”–”Да? Спасибо за предупреждение. Но он это так: дурака валяет.”–”Ну-ну: только как бы ему не наваляли. Они горячие ребята. И по сравнению с ними вы хлипковаты…”– Она скривила лицо, выдавая нам не слишком лестную оценку, и я представил двух бугаёв, могущих заявиться в любой момент: если они хоть в чём-то напоминали мужа сестры, то встреча выглядела крайне нежелательно, и в любом случае стоило предупредить Алика.

Однако Алик и сам уже почувствовал неблагополучие: явный отпор со стороны соседки безусловно надоел ему, мои же новости о ближайших перспективах окончательно огорчили его и расстроили: слишком небогатый выбор оставался для нас здесь в данный момент, и вполне возможно: имело смысл собирать вещи.

Но после быстрого обсуждения мы решили пока задержаться: следующим местом назначения была квартира подруги Алика, куда – по его мнению – стоило прибыть не раньше трёх часов; ему было виднее, и я не стал с ним спорить: неожиданная задержка на пути оказалась достаточно приятной, а общение с соседкой обогатило массой информации: в том числе относящейся к семье сестры. Не напрасны были, значит, догадки и предположения, истекавшие оттуда, и не только приятное – на что я надеялся в ближайшее время – но и полезное должны мы были получить в светлый весенний день.

Соседка так и не объяснила мне до конца: что она ещё знала о муже сестры, и напоследок я решил заняться этим. Она продолжала чревоугодничать, откликаясь уже только на явные деликатесы вроде икорки или балычка: пухлыми пальчиками она приподнимала очередной бутерброд с густо наложенными красными или чёрными крупинками и не спеша откусывала кусочек за кусочком, тщательно пережёвывая и изредка запивая красным вином, что вызывало всё больше молчаливое, но явное недовольство на противоположном конце стола: три пожилые женщины почти с ненавистью уже смотрели на такое наглое беспардонное поведение, не решаясь пока на словесную атаку. Как я понял, таким образом соседка выражала отношение к хозяину дома: ни на что не надеясь и не рассчитывая получить здесь помощь, она наказывала его за аморальность и безнравственность: и за то, что он оказался человеком знающим и способным обойти всех и вырвать из-под носа жирный лакомый кусок – к чему не был приспособлен её собственный муж и она сама, и за хамоватое отношение к жене и гостям, и за очевидную попытку на глазах у всех причастных к этому охмурить местную – как я понял – общепризнанную красавицу; однако это могло привести к скандалу, и я попытался предотвратить его.