Поэзия и проза Древнего Востока

— Ах, Господи, не это ли я и говорил, когда еще был в своей стороне? Потому-то я и бежал заранее в Таршиш! Ведь я же знаю, что ты Бог добрый и кроткий, долготерпеливый и многомилостивый, что ты полон жалости и отходчив. А теперь, Господи, отними у меня душу мою, потому что лучше умереть мне, чем жить.

Но Господь сказал Ионе:

— Сильно ли ты огорчен?

Тогда Иона вышел из города, остановился восточнее города,[930] сделал себе там навес и сел под него в тени, ожидая увидеть, что станет с городом. А Господь устроил так, что выросла тыква,[931] которая поднялась выше Ионы, чтобы тень над его головой остудила его недовольство. И тыкве этой обрадовался Иона донельзя. Но Бог устроил так, что на другой день на рассвете червь подточил тыкву, и она засохла. А когда взошло солнце, Господь послал жгучий восточный ветер,[932] и солнце било в голову Ионы так, что он изнемог и пожелал себе смерти.

— Лучше, — сказал он, — умереть мне, чем жить.

И тогда Бог сказал Ионе:

— Сильно ли ты огорчен из-за этой тыквы?

— Я прямо-таки до смерти огорчен, — сказал Иона.

¹⁰ И тогда сказал Господь:

— Тебе жаль тыквы, над которой ты не трудился, которой ты не растил, которая за́ ночь родилась и за ночь погибла. ¹¹ Так как же мне-то не пожалеть Ниневии, такого великого города, где больше ста двадцати тысяч жителей, которые не умеют отличить правды от кривды, и где столько скота?

Книга Руфь [933]

Перевод И. Брагинского

Глава 1

Во времена, когда правили Судьи, случился на земле голод, и некий человек из Вифлеема[934] Иудейского ушел жить на полях Моава[935] — он, и его жена, и двое сыновей. Звали его Элиме́лех, а его жену звали Нооми́, сыновей — Махло́н и Кильо́н, все — эфратийцы[936] из Вифлеема Иудейского. Пришли они на поля Моава и зажили там.

Вот Элимелех умер и осталась Нооми с двумя сыновьями. Взяли они за себя дочерей Моава, одну звали Орп́а, а другую — ⁵ Руфь. Прожили там еще лет десять. Но умерли и они оба — Махлон и Кильон, и осталась Нооми одна — после обоих детей и после мужа. Собрались тогда она и ее невестки покинуть поля Моава, потому что достигла до полей Моава весть, что Господь оказал милость своему народу и дал ему урожай.

Вышла Нооми из округи, где жила прежде, и невестки с нею, и пустилась в обратный путь к селениям Иегудиным. А обеим невесткам сказала:

— Ступайте, возвращайтесь в дома своих матерей. Пусть Господь будет милостив к вам, как вы добры были к умершим и ко мне. И пусть вознаградит Он вас, чтобы каждая нашла приют в доме мужа!

¹⁰ Она их поцеловала, а они заплакали в голос. Сказали они:

— Нет, мы пойдем с тобой, к твоему народу.

А Нооми сказала:

— Возвращайтесь, дочери мои![937] Зачем вам со мной уходить? Как будто в моем чреве родятся еще сыновья и станут вам мужьями? Возвращайтесь, идите, ведь стара я и уж больше не быть мне замужем. А если я и скажу вам, что не лишилась надежды, что вот сойдусь с мужем и рожу сыновей, неужели будете вы сохнуть, пока они вырастут, неужели протомитесь взаперти, без мужа? Нет, не нужно, дочери мои. И так-то мне горько за вас, потому что тяготеет на мне Господня десница.

И опять они заплакали в голос. Орпа поцеловала свекровь и ушла, но Руфь от нее не отстала.

¹⁵ Нооми сказала:

— Вот и вернулась подружка твоя к своему народу и к своим богам. Возвращайся и ты.

Руфь сказала:

— Не вели покинуть тебя
И не идти за тобой!
Ты пойдешь — и я за тобой пойду,
Где ты заночуешь, — там и мой ночлег,
Твой народ — мой народ, твои боги — мои боги![938]
Где ты умрешь — там я умру,
И с тобой погребут!
Да совершит Господь по воле своей —
И сверх того![939]
Разлукой нам — одна смерть!

Тогда Нооми поняла, что Руфь решила идти с нею, и больше не говорила. Пустились они в путь и достигли Вифлеема Иудейского. Вошли в Вифлеем, и весь город всполошился из-за них. Женщины спрашивали наперебой:

— Это ли Нооми? Это ли — сладкая?

²⁰ И Нооми сказала:

— Не зовите меня Нооми — сладкая,
А зовите меня Мара́ — горькая:
Так-то сильно Господь меня огорчил.
Отсюда вышла — руки полны добра,
Господь возвернул сюда — руки пусты мои.
А вы зовете меня Нооми,
Когда решил Господь против меня,
Крепкий[940]

беду наслал на меня!

Так и воротилась Нооми домой — и с нею Руфь моавитянка, невестка ее, что пришла с полей Моава. А пришли они в Вифлеем к началу жатвы ячменя.

Глава 2

У Нооми был свойственник по мужу, человек достойный из Элимелехова рода. Звали его Боаз. А Руфь моавитянка сказала Нооми:

— Дозволь мне пойти в поле? Буду подбирать колосья за кем-нибудь, кто окажется добр ко мне.