Поэзия на европейских языках в переводах Андрея Пустогарова

Война тянулась четвертый год
с надеждой на мир – никакою.
Солдат окончательный сделал расчет
и умер смертью героя.

Да только война по-прежнему шла,

и Кайзер был вовсе не рад —
на фронте свои не закончив дела,
умер его солдат.

И спал, погруженный в летнюю тьму,

спокойно в могиле своей.
Но в полночь однажды приходит к нему
комиссия из врачей.

Да, глиняный холмик его небольшой

комиссия обступила,
и выкопан был рядовой
лопатами из могилы.

Осмотрен комиссией был рядовой,

иль что от него осталось.
Решили, что полностью годен он в строй,
вот только запачкался малость.

Комиссия та сквозь ночную тьму

его повела за собой,
и, если б не каска, мигали б ему
звезды над головой.

И влили шнапс ему в гниль и прах,

и было это не слабо —
две медсестры у него на руках
и полуголая баба.

А чтобы не сильно вонял солдат,

священник махал кадилом,
хоть все равно разносился смрад —
всем муторно было.

Но все вокруг кричали «Ура!»,

веселый играли марш,
и, ноги выбрасывая от бедра,
шел бодро солдатик наш.

И, братской его придержав рукой,

шли два санитара вслед,
чтоб, в грязь свалившись, сценой такой
не портил картину побед.

И в саван они обрядили его —

цветов державного флага,
чтоб никакое цветное дерьмо
не падало из бедолаги.

Во фраке с манишкой и с пачкой банкнот

банкир замыкал этот морг,
почувствовав с гордостью – он патриот,
гражданский свой выполнил долг.

Вели по шоссе его, как на парад,

играя марш без запинки,
и вправо и влево шатался солдат,
как в бурю снежинки.

Собаки и кошки вопят во всю пасть

и крыс раздается хор:
Нет! Нет! Не хотим под француза попасть!
Не вынесем этот позор!

И бабы в деревнях, где он проходил,

не спали уже до утра,
и месяц сиял изо всех своих сил,
деревья кричали «Ура!».

Собаки и бабы кричали: «Герой!»

Священник кадил ему рьяно.
Солдата водили они всей толпой,
как пьяную обезьяну.

А может, солдата никто не видал

в пути от двора до двора,
поскольку приветствий скрывал его шквал,
и марша, и криков «Ура!».

Вокруг хороводы уже повели,

толпа окружила, как лес,
и было солдата не видно с земли —
лишь звездам с небес.

Но звезды лишь ночью на небе горят.

Вот красный восход полосою,
и надо опять, понимает солдат,
погибнуть смертью героя.

Legende vom toten Soldaten

Пауль Целан (1920–1970)

Смертельная фуга