Заря над лесом разлилась устало,Бой отгремел, с огрызком сухаря Я сел у пня, винтовка отдыхала У ног моих, в лучах зари горя.Я ждал друзей, идущих с поля боя... И вдруг... Где трав серебряная мгла, В пятнадцати шагах перед собою Я увидал два черные крыла.Потом кривая радужная шея Мне показалась из сухой травы...Рука — к винтовке, но стрелять не смею... Ведь он один на берегах Невы...Земляк! И предо мною голубые Встают папахи горных кедрачей,Как бы сквозь сон, сквозь шорохи лесные Я слышу ранний хохот косачей.Так, вспоминаю, в голубом томленье Глаз не сводил я с полулунных крыл... Легла винтовка на мои колени,Поднять ее я не имел уж сил.Да и зачем? Мой выстрел, знаю, меток,Но птица пусть свершает свой полет. Охотник я. Я знаю толк в приметах:«Кто птицу бьет, тот зверя не убьет».1943
Он такой,Что не опишешь сразу,Потому что сразу не поймешь!Дождь идет...Мы говорим: ни разуНе был этим летом сильный дождь.Стоит только далям озариться —Вспоминаем Молодость свою.УтромЗаиграют шумно птицы...Говорим: по-новому поют.Всё:Мои поля,Долины, чащи,Солнца небывалые лучи —Это мир,Зеленый и журчащий,Пахнущий цветами и речистый. Он живетВ листве густых акаций,В птичьем свисте,В говоре ручья.Нельзя в нем забываться.Так,Чтоб ничего не различать.. . . . . . . . . . . .Чтоб цвела земля во всей красе, Чтобы жизнь цвела,Гудела лавой,Старое сметая на пути.Ну, а что касается до славы — Слава не замедлит к нам прийти.1939
* * *
Еще утрами черный дым клубится Над развороченным твоим жильем.И падает обугленная птица,Настигнутая бешеным огнем.Еще ночами белыми нам снятся,Как вестники потерянной любви,Живые горы голубых акаций И в них восторженные соловьи.Еще война. Но мы упрямо верим,Что будет день,— мы выпьем боль до дна.Широкий мир нам вновь раскроет двери,С рассветом новым встанет тишина.Последний враг. Последний меткий выстрел. И первый проблеск утра, как стекло.Мой милый друг, а все-таки как быстро,Как быстро наше время протекло.В воспоминаньях мы тужить не будем, Зачем туманить грустью ясность дней,— Свой добрый век мы прожили как люди — И для людей.1944
Нам не дано спокойно сгнить в могиле — Лежать навытяжку,— и, приоткрыв гробы, Мы слышим гром предутренней пальбы, Призыв охрипшей полковой трубы С больших дорог, которыми ходили.Мы все уставы знаем наизусть.Что гибель нам? Мы даже смерти выше. В могилах мы построились в отряд И ждем приказа нового. И пусть Не думают, что мертвые не слышат, Когда о них потомки говорят.