Поэзия Серебряного века

На реке форелевой, в северной губернии,
В лодке, сизым вечером, уток не расстреливай:
Благостны осенние отблески вечерние
В северной губернии, на реке форелевой.

На реке форелевой, в трепетной осиновке

Хорошо мечтается над крутыми веслами.
Вечереет, холодно. Зябко спят малиновки.
Скачет лодка скользкими камышами рослыми.
На отложье берега лен расцвел мимозами,
А форели шустрятся в речке грациозами.

Август 1911

Мисс Лиль

Котик милый, деточка! встань скорей на цыпочки,
Алогубки-цветики жарко протяни…
В грязной репутации хорошенько выпачкай
Имя светозарное гения в тени…

Ласковая девонька! крошечная грешница!

Ты еще пикантнее от людских помой!
Верю, ты измучилась… Надо онездешниться,
Надо быть улыбчивой, тихой и немой.

Все мои товарищи (так зовешь нечаянно

Ты моих поклонников и незлых врагов…)
Как-то усмехаются и глядят отчаянно
На ночную бабочку выше облаков.

Разве верят скептики, что ночную бабочку

Любит сострадательно молодой орел?
Честная бесчестница! белая арабочка!
Брызгай грязью чистою в славный ореол!..

1911

Клуб дам

Я в комфортабельной карете, на эллипсических рессорах,
Люблю заехать в златополдень на чашку чая в женоклуб,
Где вкусно сплетничают дамы о светских дрязгах и о ссорах,
Где глупый вправе быть не глупым, но умный непременно глуп.

О, фешенебельные темы! от вас тоска моя развеется!

Трепещут губы иронично, как земляничное желе…
– “Индейцы – точно ананасы, и ананасы – как индейцы”…
Острит креолка, вспоминая об экзотической земле.

Градоначальница зевает, облокотясь на пианино,

И смотрит в окна, где истомно бредет хмелеющий Июль.
Вкруг золотеет паутина, как символ ленных пленов сплина,
И я, сравнив себя со всеми, люблю клуб дам не потому ль?..

Июнь 1912

Эпилог “Эго-футуризм”

1