Поэзия трубадуров. Поэзия миннезингеров. Поэзия вагантов

Все зеленеет по весне,
Все ждет цветения садов.
Ночами в свежей гущине
Не молкнет пенье соловьев.

Но хоть мила краса апрельских дней,

А Донна, та — самой весны милей.
Повсюду радость вешняя светла,
Но свет любви затмить бы не могла.

И все ж, с собой наедине,

Я в забытьи несвязных снов:[40]
Я не очнулся бы вполне,
Сам став добычею воров!

Увы, Любовь, ведь ты меня сильней,

Нет у меня защиты, пожалей!
Пока моя погибель не пришла,
Ты б Донну покорить мне помогла!

Пред нею не хватает мне

Ни сил, ни смелости, ни слов.
А между тем я весь в огне:
Взгляну ль на блеск ее зрачков —

И в восхищенье кинулся бы к ней,

Да страх берет: та, что красой своей
Лишь для любви назначена была,
В любви и холодна и несмела.

Держусь покорно в стороне

И молчаливо ждать готов,
А в сердце, в самой глубине,
Не замолкает страстный зов.

Ей и без слов он ясного ясней.

Как быть со мною — ей самой видней:
Порой она так ласкова, мила,
Порой строга: молва людская зла!

Нет злости в детской болтовне,

Эх, знать бы чары колдунов,
В младенца бы по всей стране
Был каждый превращен злослов!

Тогда бы Донна стала веселей,

Живей — глаза, уста — еще алей.
Да что уста! Вся стала бы ала
От жадных поцелуев без числа.

Вот бы застать ее во сне

(Иль сне притворном) и покров
С нее откинуть в тишине,
Свой стыд и робость поборов!

Нам с вами, Донна, нужно стать ловчей,

Чтобы не упускать таких ночей,
Чтоб наконец любовь свое взяла, —
Ведь юность не навеки расцвела.

С трусихой Донна наравне,

Коль после ласковых кивков
Твердит уныло о возне
И происках своих врагов.

Чушь! Ты глаза им отвести умей

Лишь на другого из своих гостей.
В такой уловке я не вижу зла:
Ведь ласки мне бы Донна припасла!

Гонец мой! Мне грозит ее хула,

Но все сказать не смею без посла!

* * *