Поэзия (Учебник)

Однако независимо от того места, которое поэт может занимать в обществе, каждому поэту свойственно ощущение общего дела, значимого для всего человечества, а не только для поэтического цеха. Та иерархия, которая существует внутри поэтического сообщества, для поэтов, как правило, важнее социальной иерархии. Более того, разница между позициями в социальной и поэтической иерархии может быть очень сильной: Велимир Хлебников или Осип Мандельштам уже при жизни считались значительными поэтами, хотя в остальном они не занимали важного положения в обществе. Напротив, те меценаты, что финансировали поэзию начала ХХ века и были куда лучше устроены в жизни, часто сами писали стихи, но почти никогда эти стихи не привлекали серьезного внимания.

Разумеется, это не значит, что поэт должен стремиться к тому, чтобы быть изгоем, оборвать все социальные связи, хотя многие поэты, завороженные судьбами своих предшественников, так все же поступают. В мировой и русской поэзии есть и другие примеры: поэт может быть востребован как государственный деятель (как Иоганн Вольфганг Гёте и Гавриил Державин, которые были крупными чиновниками), как ученый (Владимир Аристов — известный физик) или в другом качестве (например, Евгений Сабуров был министром в правительстве России). Систематическая деятельность в какой-либо области, социальная успешность и востребованность — это вызов для современного поэта, на который можно ответить только хорошими стихами.

Важность для поэтов и читателей поэзии особой поэтической иерархии делает обсуждения поэтических текстов такими ожесточенными. Читатель часто не знает тех поэтов, о которых идет речь, но для участников дискуссии важен не тот резонанс, который эти поэты имеют в обществе, а то, насколько близко они подходят к подлинно поэтическому высказыванию. При этом каждый участник дискуссии понимает эту подлинность по-своему.

В те эпохи, когда поэзия занимает важное место в жизни общества, поэтов могут преследовать за то, что их художественная практика отличается от общепринятой, воспринимается как недопустимая. Наибольший резонанс приобрело судебное преследование будущего нобелевского лауреата Иосифа Бродского, в результате которого поэт был осужден на пять лет проживания в поселении. Бродского, который не состоял в писательской организации и не хотел устраиваться на низкоквалифицированную работу, обвиняли в «тунеядстве». При этом настоящим мотивом для преследования была популярность его стихов в Ленинграде того времени — стихов, которые не могли быть напечатаны, так как слишком сильно отличались от той поэзии, которую производили «официальные» поэты, члены писательских организаций. Бродский, как и многие другие авторы его поколения и круга, не захотел идти на компромисс с официальной поэзией и пытаться встроиться в ее институты.

Читаем и размышляем 21.1.3

Борис Слуцкий, 1919-1986

М. В. КУЛЬЧИЦКИЙ

Одни верны России

                              потому-то,
Другие же верны ей
                              оттого-то,
А он — не думал, как и почему.
Она — его поденная работа.
Она — его хорошая минута.
Она была отечеством ему.

Его кормили.

                  Но кормили — плохо.
Его хвалили.
                  Но хвалили — тихо.
Ему давали славу.
                  Но — едва.
Но с первого мальчишеского вздоха
До смертного
                    обдуманного
                                       крика
Поэт искал
                не славу,
                             а слова.
Слова, слова.
                 Он знал одну награду:
В том,
         чтоб словами своего народа
Великое и новое назвать.
Есть кони для войны
                               и для парада.
В литературе
                   тоже есть породы.
Поэтому я думаю:
                          не надо
Об этой смерти слишком горевать.

Я не жалею, что его убили.

Жалею, что его убили рано.
Не в третьей мировой,
                                 а во второй.
Рожденный пасть
                          на скалы океана,
Он занесен континентальной пылью
И хмуро спит
                   в своей глуши степной. [291]

Велимир Хлебников, 1880-1921

             ***
Еще раз, еще раз,
Я для вас Звезда.
Горе моряку, взявшему
Неверный угол своей ладьи
И звезды:
Он разобьется о камни,
О подводные мели.
Горе и Вам, взявшим
Неверный угол сердца ко мне:
Вы разобьетесь о камни,
И камни будут надсмехаться
Над Вами,
Как вы надсмехались
Надо мной. [331]

^{ТАКЖЕ СМ.:}

^{Николай Некрасов (5.2),}