Погадай на любовь (СИ)

Погадай на любовь — Ева Адлер

Пролог

Цветастое концертное платье с оборками висело в шкафе среди обычной одежды — строгих костюмов и модных шифоновых блуз. Люба погладила шелк, который так красиво переливался, когда она плясала в этом наряде… Хотелось кружиться, отбивая такт каблуками, хотелось петь и видеть восхищенные взгляды зрителей.

Но вот уже полгода, как ее ансамбль развалился. И неизвестно, получится ли снова собраться в прежнем составе. Кризис. Не до концертов.

Сцена всегда манила и звала Любу — с детства она мечтала выступать, покоряя города и страны, даже хотела поступить на театральный, но не сложилось. Реальностью стал цыганский ансамбль, руководителем которого уже лет тридцать был ее дядюшка — седой весельчак Ян Мусатов. Прадед Любы, говоривший, что он потомок кэлдэрарского рода Дэмони, бродил когда-то с табором по Румынии, а дед осел в небольшом горном селении. Девушке досталась смуглая кожа и пронзительные черные глаза отца, а волосы ее были жесткими и темными, как хвост кобылицы. Бабушка с детства звала ее Чирикли. Потому Люба и взяла себе этот сценический псевдоним — Чирикли, что означало — птичка. Она и порхала по сцене в своем пестром платье с воланами, пела под гитару и гастролировала со своим ансамблем, пока не наступили голодные годы — концертов было мало, денег они приносили всего ничего, а жить хотелось на широкую ногу, как девушка привыкла с детства.

И тогда она придумала другой вид заработка — во время, свободное от выступлений, которых становилось все меньше, Люба-Чирикли занималась гаданиями, открыв в своей квартире небольшой салон. Ее квартира на окраине города, в доме, заросшем дикой розой и пионами, была полна удивительной атмосферы — украшена всевозможными магическими артефактами, веерами, шалями, перьями и хрустальными шарами. Тяжелые бархатные шторы, вечный полумрак, ароматные палочки, источавшие запах сандала и мирта, ладана и гвоздики… И сама Чирикли в цветастом платке поверх распущенных по плечам волос, в красно-черном платье с рюшами, звеня монистами и браслетами, встречала доверчивых людей, желающих узнать свое будущее, отвести дурной сглаз, снять порчу или венец безбрачия.

Для многих находила Чирикли утешение, но старалась не связываться с темной старинной магией, что могла приоткрыть двери в жуткий потусторонний мир, в который все ещё верили цыгане. Бабушка Злата рассказывала ей немало страшных историй о призраках и демонах той стороны, которую называла запредельем. Бабушка знала много страшных сказок, но Любаша, воспитанная в советское время, когда магия и колдовство были под запретом и считались пережитками прошлого, поначалу полагала все это выдумкой и баловством. Но все равно девушка осторожничала, отказывая некоторым клиентам, которые хотели сделать что-то злое — приворот навести, смерти кому-то желали… Не хотела Любаша связываться с такими делами, помнила — за все будет расплата. адания — это одно, а порча — совсем другое. Опасное это дело. Злое.

Только вот однажды в ее двери вошел мужчина, из-за которого Чирикли отступила от своих принципов и правил.

Мужчина, который разбил ее сердце и впустил в него тьму. Мужчина, который стал ее судьбой и проклятием.

Но отказать ему Чирикли не смогла. Потому что это означало вырвать из груди сердце и выбросить в костер. Умереть от тоски.

Карты предсказали Любаше эту любовь — она всего-то один раз раскинула их на себя, и оказалось — куда ни пойдет она, куда ни посмотрит, везде на пути ее будет стоять этот мужчина.

Повязаны они.

Судьбою повязаны.

Глава 1

Кирилл выбирал торт долго и внимательно — тетушки его были натурами капризными, и угодить им казалось нереально сложно. На очередной семейный совет парня позвали якобы потому, чтo соскучились, но он знал — снова попадет под прицел острых язычков сестер Вознесенских, которые с некоторых пор задумали его женить. Причем, женить во что бы то ни стало, его мнением на этот счет нимало не забoтясь. Задобрить их бисквитом с вишнями и вкусной наливкой из ягод Кирилл и не мечтал, но был шанс, что все же приставать станут меньше. Вообще, сколько мужчина себя помнил, его неугомонные тетушки — сухая, как ердь, гата, бывшая когдато директором одной из центральных школ, и пухленькая домохозяйка Стася — пытались знакомить его с девушками. Они приводили на семейные мероприятия каких-то дальних родственниц и дочек своих подруг, подсовывали фотографии потенциальных невест, и все его отговорки, что жениться ему рано, да и нет времени на такую роскошь, как семья, разбивались о стену непонимания и упрямства. Потому с тетушками Кирилл старался общаться как можно реже — нo не всегда получалось. И сегодня мать настояла — мол, уважь старух, совсем забыл про близких за своей работой.