«Погибаем, но не сдаемся!» Морские драмы Великой Отечественной

«До их прихода оставалось около суток. Личный состав „Сокрушительного“ в это время слонялся по кораблю без дела. Склады продуктов и обмундирования были открыты, и обычный корабельный порядок перестал поддерживаться…

Найдя в погодной кутерьме „Сокрушительный“, эсминцы немедленно приступили к спасательным операциям. Командование поставило им следующую задачу: отбуксировать аварийный корабль в Кольский залив или, если это не удастся, потопить его, предварительно сняв личный состав. Для того чтобы лучше представить условия проведения спасательных работ, следует упомянуть о метеорологических условиях в районе катастрофы — ураганный ветер силой 11 баллов, снежные заряды, крутая волна высотой 8-10 метров, температура около — 18 °C. Довольно светлую ночь сменил серенький день продолжительностью лишь 2–3 часа.

С прибывших эсминцев требовалось подать на „Сокрушительный“ толстый пеньковый канат и закрепить его за первое орудие. Через многие часы буксир наконец завели, но на первой же волне он лопнул. Вторая попытка — использовать якорную цепь — также окончилась неудачей. Убедившись, что эсминец не взять на буксир, командир дивизиона приказал приступить к спасению личного состава.

Поначалу людей пытались переправлять шлюпками, курсирующими между кораблями. Но первую же, спущенную с „Сокрушительного“, вскоре разбило в щепки волнами. „Разумный“ попытался подойти к борту „Сокрушительного“, что дало бы возможность его личному составу перейти на спасатель. На аварийном эсминце прозвучала команда: „Всем наверх со своими койками“. Последние предполагалось использовать в качестве кранцев: пробковые матрасы, завернутые в брезент, имели цилиндрическую форму и предохранили бы борта кораблей от повреждений при такой вынужденной „швартовке“. Выполняя приказ, личный состав эсминца собрался на верхней палубе, на правом борту, к которому должен был подойти „Разумный“. Котлы и машины „Сокрушительного“ не работали, освещение отсутствовало.

В этот момент я находился у среза полубака и наблюдал следующее: „Разумный“ под углом около 30 градусов к диаметральной плоскости „Сокрушительного“ медленно продвигался к нам. Форштевень „Разумного“ приподняло над волной, носовая же часть „Сокрушительного“ оказалась метров на восемь ниже. Если бы корабли еще несколько секунд оставались в таком положении, то „Разумный“ своим килем налетел бы на палубу полубака „Сокрушительного“ и оба эсминца наверняка бы погибли.

Но волна, приподнявшая „Разумный“, внезапно его опустила. Послышался сильный удар, и корабли отскочили друг от друга. В результате бортовая обшивка „Сокрушительного“ в районе кают-компании получила пробоину. В момент столкновения рулевой Петров сумел перепрыгнуть на полубак „Разумного“, но старшина 2-й статьи Крайнев, последовавший его примеру, упал между кораблями в воду. Он прыгал со среза полубака и не учел большого расстояния в этом месте между кораблями…

Увидев барахтающегося в воде человека, я немедленно бросил ему чудом оказавшийся под рукой конец. Крайнев зацепился за канат, но следующая волна либо ударила старшину о борт, либо оторвала от каната, и больше он на поверхности не показался…»