Погибаю, но не сдаюсь! Разведгруппа принимает неравный бой

Лукин уехал к жене и сыну. Марков быстро шел на поправку. Разрабатывая руку, стал посещать зал гимнастической фехтовальной школы. Он был поражен, что такой замечательно оборудованный зал практически пуст – большинство выздоравливающих офицеров предпочитало проводить время по ресторанам и казино. Они часами упражнялись на эспадронах с капитаном Лилье, инструктором фехтовальной школы. Лилье, как и Марков, служил в полковой разведке в Великую войну. Капитан обучал Маркова французской борьбе, а также показал массу приемов рукопашного боя, которыми поручик раньше не владел. Особенно хорош был бросок ножом от бедра без замаха. Марков упражнялся часами, издалека вгоняя оружие в деревянную колобашку, добиваясь того, чтобы нож всякий следующий раз попадал в то же место, куда и предыдущий. Когда Марков вернулся обратно в полк поздней осенью 1919 года, чаши весов в борьбе белых и красных еще колебались. А потом белый фронт стремительно покатился обратно к югу.

В Новороссийске они оказались в марте 1920-го. Готовилась эвакуация. Лукин выхлопотал место на транспорте «Екатеринодар» для жены и сына – они приехали сюда вместе с ним. Расположились в гостиничных номерах на набережной. Сашка и Жорж по очереди бегали за кипятком и на рынок – деньги принимали неохотно, продукты часто приходилось выменивать на вещи. Исхудавшая и смертельно усталая Лиза беспрерывно хлопотала над маленьким Ванечкой. Сашка успокаивал всех, как мог – уверял, что происходящее явление временное. Никто из них и не роптал. Даже Ванечка почти не плакал…

Марков зашел по указанному Варей адресу. Увидев Шапошникова, с радостью бросился к нему. Профессор был чрезвычайно бледен, всегдашний оптимизм, казалось, покинул его совсем.

– Как Варвара Николаевна? – поинтересовался Марков.

– Варя умерла еще зимой, – глядя куда-то поверх Маркова, отстраненно сообщил Шапошников. – Тиф.

Марков вцепился за отворот собственной шинели. Пальцы машинально нащупали фотографическую карточку во внутреннем кармане.

– Скоро здесь будут большевики, – произнес поручик через некоторое время. – Могу попробовать устроить вас на пароход.

– Я никуда не поеду, – устало и отрешенно произнес профессор. И, все же поднявшись проводить Маркова, пожелал на прощание:

– Удачи вам, Георгий.

Они все тогда благополучно добрались до Крыма.

– Я же говорил, все будет хорошо! – улыбался Лукин, на одной руке держа завернутого в цветастое домотканое одеяло сына, другой обнимая за талию жену. – А, Ванька, разве не так?

Ванька зажмурился, сморщил носик и громко чихнул. Лиза и Марков засмеялись.

Крым в этот раз удержали. Армия приводила себя в порядок. Жизнь входила в свою привычную колею…

21

– Отчего ты молчишь, Жорж? – повторил свой вопрос Сашка Лукин. – Ты что-то знаешь о Лизе и Ване?

…Это произошло в начале тридцатых годов. Марков вез срочные документы из экспедиции Шапошникова. В небольшом городке за Уральским хребтом вышла задержка с движением поездов. Поняв, что не успевает прибыть вовремя, Марков отправился на почту – нужно было дать телеграмму. Подойдя к окошку, взял чистый бланк. Обмакивая перьевую ручку в чернильницу, вписал аккуратным почерком текст, по привычке убедился, что строчки легли идеально ровно. Протянул в окошко заполненный бланк:

– Барышня, будьте любезны…

Поднял глаза и обмер – перед ним по ту сторону деревянной стойки сидела Лиза. Он узнал ее сразу, несмотря на то что со времени их последней встречи прошло больше десяти лет. Лиза, видимо, заметила его раньше, наблюдала, пока он заполнял бланк телеграммы, и теперь глядела, не отрываясь. В ее глазах стояли слезы. Марков попытался что-то сказать, но Лиза чуть заметно покачала головой. В соседних окошках сидели еще сотрудницы. Марков беззвучно моргнул веками, показывая, что понял.

– С вас двенадцать пятьдесят, гражданин! – громко произнесла Лиза дежурным, чужим и незнакомым голосом.

Марков подал в окошко деньги.

– Получите сдачу, гражданин!

Вместе со сдачей ему в руки протянули маленький клочок бумаги, на котором Лиза быстро и незаметно черкнула карандашом: «ул. Железнодорожная, 45».

Скоротав время в привокзальном буфете, Марков ближе к вечеру отправился разыскивать дом по указанному адресу. Улица Железнодорожная оказалась в самом дальнем конце города, протянулась вдоль объездной ветки за товарной станцией. Улица была со старинными деревянными домиками на высоких фундаментах, отделенных друг от друга невысокими палисадами. У одного из заборов, поднимая пыль, возились мальчишки. Подойдя ближе, Марков обнаружил, что тут разразилась нешуточная драка. Несколько подростков лет четырнадцати втроем колотили паренька по годам явно младше их. Паренек, которому на вид можно было дать лет двенадцать, прижавшись спиной к штакетнику забора, отчаянно отбивался, раздавая крепкие удары кулаками во все стороны.

– Эй, орлы! – подскочил к ним Марков, обеими руками оттягивая за шиворот сразу двоих нападавших. – Разве это честно, втроем на одного?