Погибать, так с музыкой

– Все просто, но именно в простых решениях часто и заключена настоящая сила, сметающая все на своем пути, – сказал Владимир Петрович. – Произошло следующее: у меня пропала жена. С женой у меня отношения не всегда были безоблачными, но как-то мы ладили. Опять же действовала экономическая схема, о которой я вам только что говорил. Семья – это чисто экономический союз, и если иной раз он возникает как нечто романтическое, то в любом случае позже сходит на позиции, прописанные еще Марксом и Лениным. Помните насчет оплаты труда по политэкономии социализма? «От каждого по способностям, каждому – по труду». Это закон жизни, и не нам с ним спорить.

Я и не стала спорить, тем более что замужем еще не была, но мысль запомнила. Нужно будет как-нибудь спросить у Маринки, как она к этому относится. Наверное, она сначала покричит, что все это чушь собачья, а потом начнет думать. Может быть, что-то и надумает.

– Ну так вот, – монотонно продолжил Владимир Петрович. – У меня есть веские основания предполагать, что моя супруга не пропала неизвестно куда, а очень даже неплохо устроилась с помощью того же Саши, мать его за ногу! План у них был неплохой, но тут получилось, что на пути осуществления этого плана возникли вы, любезнейшая Ольга Юрьевна. По этой причине и пришлось Саше вас похитить, а мне понадобилось вас освободить, потому что вы стали крупной картой в этой игре.

– Не поняла? – честно призналась я.

– Сейчас объясню, – отозвался Владимир Петрович, но тут портьеры на дверях кабинета дрогнули, и вошел Гоша. Владимир Петрович удивленно взглянул на него, однако промолчал.

– Шеф, – быстро произнес Гоша, – тут приехали менты…

Гоша не успел договорить. Занавески раздвинулись, и в проходе появилась известная в нашем городе дикторша «Криминального Тарасова» Лилька Назарова, которую я немного знала, в сопровождении здоровенного дяденьки с включенной видеокамерой на плече.

Я замерла от изумления, Владимир Петрович медленно скривился и, сминая рукой салфетку, вытер ею рот.

Лилька, вздрагивая от профессионального рвения, не останавливаясь, продолжила проговаривать текст, начатый ею где-то за пределами видимости.

– …В отдельном кабинете за дружеской беседой мы встретили небезызвестного в нашем городе предпринимателя господина Сидорова, в некоторых специфических кругах имеющего прозвище Сидор. Необычно то, что находится он здесь не с каким-нибудь авторитетом или бригадиром, а вместе с не менее известной дамой, главным редактором газеты «Свидетель» Ольгой Бойковой. Газета госпожи Бойковой славится своей осведомленностью о самых разных аспектах жизни нашего города и власти, и вот, похоже, сейчас мы познакомились с одним из так называемых конфиденциальных источников, откуда госпожа Бойкова черпает наиболее ценную информацию. Здравствуйте, Ольга!

Я взглянула на Владимира Петровича. Он, пряча глаза, бросил салфетку на стол и, боком обойдя его, направился к выходу.

Нужно было срочно спасать ситуацию. Я оказалась в откровенно глупом и двусмысленном положении.

С одной стороны, мне нужно было убедить Петровича, что к этой провокации я не имею никакого отношения. С другой – мне необходимо было выглядеть более или менее сдержанно и прилично перед видеокамерой, потому что Лилька уже начала диктовать свои комментарии, и в каком ключе продолжатся разглагольствования, было уже ясно.

– Я не давала согласия на интервью, – внешне миролюбиво сообщила я, взглянув в камеру.

– Было бы странно, Ольга, если бы вы захотели его дать, находясь в таком обществе. Скажите, пожалуйста, каковы ваши отношения с господином Сидоровым? Вы обсуждали здесь, в этом интимном кабинете, при приглушенном свете какие-то деловые проекты? Если да, то какие именно? А если нет, то что вы здесь делаете?

Я видела, как Владимир Петрович, не оглядываясь, вышел из кабинета, Гоша, прикрывая ему спину, направился следом.

Не помню точно, что я сказала Лильке, но что-то ведь, конечно же, сказала, хотя, если честно, мне хотелось здорово врезать по ее радостной физиономии. Девочка сделала сенсацию, понимала это и светилась счастьем. Я же за успех коллеги вовсе не радовалась. Вот такая я эгоистка.

Кратко извинившись, сказала еще, что мне некогда и меня ждет работа в газете. Не знаю, почему я ляпнула эту чушь – от расстерянности, надо понимать, и Лилька тут же воспользовалась моим промахом.

– Ночью? Вы собираетесь работать ночью? – тут же подхватила Лилька мои слова, едва не визжа от удовольствия.

Я мрачно ответила, что у нас газета ежедневная и работа продолжается в любое время. Например, сейчас я поеду писать статью об ангажированности передачи «Криминальный Тарасов» и предлагаю ей завтра же раскрыть свежий номер и прочитать о себе кое-что любопытное.

Чушь, конечно же, но нужно понимать, в каком положении я оказалась.

Я решительно направилась к выходу и, подхватив по пути Виктора, не вышла, а вылетела из «Фламинго» в весьма поганом расположении духа. «Мерседеса» на месте не оказалось. Отсутствовал и Гоша: Владимир Петрович, скорее всего, потеряв всякое желание общаться со мною, уехал.