Погибель Империи. Наша история. 1913–1940. Эйфория

Ленин поддерживал связь с Парвусом через своего старого приятеля Ганецкого, хотя Парвус просил себе в помощь Николая Бухарина, в будущем главного ленинского любимца. Кроме того, Парвус занялся успешным бизнесом с Россией. Доходы шли партии. Курьерские функции были на Урицком, будущем главе Петроградской ЧК. Партнеры Парвуса по бизнесу – Красин и Боровский, будущие наркомы торговли и иностранных дел, Ленину оставалось только контролировать эту финансовую активность. Но деньги решали не все. У Ленина умерла теща Елизавета Васильевна, которая вела дом. Крупская хозяйством заниматься не умела. У нее была прислуга, но Крупская не могла ею руководить. Дом и одежда быстро пришли в неопрятное состояние.

И тут в России произошла революция.

В марте 1917-го Парвус из Дании едет в Берлин к имперскому канцлеру, с предложением транспортировать эмигрантов-революционеров из Швейцарии в Россию. Кайзер Вильгельм лично дал добро на отправку радикалов.

3 апреля, в понедельник, в 3.10, Ленин прибыл в Петроград. Поезд с предоставленным лично германским канцлером пломбированным вагоном остановился у платформы Финляндского вокзала. В вагоне – Ленин с женой Крупской, любовницей и другом Инессой Арманд, личным поваром и коллегами по партии.

На платформе выстроен почетный караул. Посмотрев в окно, Ленин сказал Крупской: «Сейчас нас арестуют». Крупская волновалась, что трудно будет найти извозчика. Грянул военный оркестр. Встреча была организована по первому разряду. Лозунги, транспаранты, грузовики с прожекторами, делегации и толпа любопытных.

Ленин вышел из вагона. Играли и пели «Марсельезу». Ленин поморщился. Ему хотелось, чтобы пели «Интернационал». На всех станциях по пути следования в Россию Ленин выходил из вагона в котелке, из поезда на Финляндском вокзале он вышел в кепке.

На вокзале в Императорском павильоне, то есть в супер-VIР-зале, Ленина встретил председатель Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов Чхеидзе и произнес краткую речь в том смысле, что надо сплачивать ряды всех сторонников демократии и что он, Чхеидзе, надеется, что Ленин будет стремиться именно к этой цели.

Как только Чхеидзе замолчал, Ленин повернулся к нему спиной и произнес:

«Дорогие товарищи солдаты, матросы и рабочие! Империалистическая война даст начало гражданской войне по всей Европе. Да здравствует мировая социалистическая революция!»

Из Императорского павильона Ленин вышел на привокзальную площадь. Здесь стояли два броневика.

Два слова о броневиках. При Петроградском гарнизоне существовали мастерские по ремонту бронетехники. В этих мастерских большевики пользовались влиянием. Вследствие чего им удалось, несмотря на категорический запрет, вывести один броневик, грузовик и легковую машину. Второй броневик пришел от особняка знаменитой балерины Матильды Кшесинской, который большевики реквизировали до того. Вот на этот именно броневик с бортовым номером марки «Остин» отечественного производства с утолщенной броней и пулеметными башнями, расположенными по диагонали, – вот на этот самый броневик и подняли Ленина.

Инициатором выступления Ленина с броневика был командир матросов Максимов. На следующий день, узнав об обстоятельствах приезда Ленина в Петроград, то есть о том, что тот ехал на германские деньги и в германском вагоне, Максимов вместе с матросами-балтийцами выпустили резолюцию:

«Узнав, что товарищ Ленин вернулся в Россию с согласия германского кайзера, выражаем глубокое сожаление по поводу его встречи в Питере. Если бы мы знали, то вместо криков „ура”, мы бы сказали: „Вон отсюда, возвращайтесь в ту страну, через которую вы к нам ехали”».

С вокзала Ленин на автомобиле отбыл в особняк Кшесинской. Коротко выступил с балкона. В самом особняке народу тоже было битком: солдаты, матросы, девушки из хороших семей. Сначала эту публику разогревали Зиновьев и Каменев. Зиновьев был с Лениным в Швейцарии и приехал с ним в немецком вагоне. Каменев вернулся в марте из ссылки вместе со Сталиным и писал в «Правде».

Ленин говорил в течение двух часов. Он повторил свой главный тезис о перерастании мировой войны в гражданскую, заклеймил позицию Петроградского совета за сотрудничество с Временным правительством и заявил, что для победы мировой революции Совет должен стать пролетарским. Петроградская партийная публика была шокирована.