Погибель Империи. Наша история. 1913–1940. Эйфория

На следующий день Церетели потребовал разоружения большевиков, иначе скоро они уничтожат всякую законность. И тут слабину дал Мартов, который, казалось бы, хорошо знал Ленина. Мартов произнес: «Невозможно разоружить рабочий класс». На самом деле Ленин вообще плевать хотел на то, что думают меньшевики. Он заявил, что впредь они будут проводить уличные действия, когда захотят и как захотят. Заявил и уехал на дачу к другу Бонч-Бруевичу.

16 июня Керенский начал наступление на Юго-Западном фронте. В попытке этого наступления было все – надежда на военный успех, желание показать дееспособность правительства внутри страны, а немцам продемонстрировать невозможность сепаратного мира.

Германское контрнаступление означало крах этих надежд. Кроме того, солдаты Петроградского гарнизона, боявшиеся отправки, в качестве подкрепления, на фронт, чувствовали себя безопасно и безответственно в объятиях большевиков. Когда правительственный приказ об отправке на фронт был отдан – гарнизон отказался его выполнять.

3 июля в Петрограде начались массовые демонстрации рабочих и солдат. В отсутствие Ленина, который был еще на даче у Бонч-Бруевича, уличными действиями руководили Троцкий, Каменев и Зиновьев. Троцкий выступал с требованием смены власти. Он виртуозный оратор, он выступал повсюду. Кроме того, когда солдаты очередной раз вваливаются в Таврический дворец и захватывают министра земледелия эсера Чернова, Троцкий отбивает министра у толпы, и как отбивает! Он пишет об этом в воспоминаниях, конфузится и вкладывает рассказ в уста большевику-очевидцу. Вот как это звучит:

«Трудно сказать, сколько продолжалось бы бурливое волнение массы, если бы делу не помог товарищ Троцкий. Он сделал резкий прыжок в кузов автомобиля и широким взмахом руки подал сигнал к молчанию. В одно мгновение все стихло. Лев Давыдович произнес: „Кто за насилие над Черновым, пусть поднимет руку”. Никто даже не приоткрыл рта. „Гражданин Чернов, вы свободны”, – торжественно произнес Троцкий».

Ленин приехал в Петроград с дачи только 4 июля. В этот же день, несмотря на то что Временное правительство бездействует, а толпа готова на все, газета «Правда» выходит в странном виде. На первой странице – большое пустое белое пространство и статья, призывающая к сдержанности. 5 июля утром Ленин говорит Троцкому: «Теперь они нас перестреляют. Самый для них подходящий момент».

Когда Ленин произносил эти слова, он имел в виду не то, что правительство перекинуло с Северного фронта войска для наведения порядка в городе. Он имел в виду совсем другое. И он знал, что говорил.

4 июля Керенский приказал распространить документы, подтверждающие политические и финансовые связи Ленина с германским командованием. Расследование этих связей началось сразу же после приезда Ленина, в апреле. Поручено было специальной службе контрразведки. В курсе были только четверо членов кабинета министров: Керенский, Некрасов, Терещенко и позже – новый министр юстиции Переверзев.

Вечером 4 июля служба контрразведки пригласила в здание Генштаба представителей нескольких полков Петроградского гарнизона. Их вкратце ознакомили с делом Ленина. Материалы буквально шокировали солдат. При этом в газетах решили опубликовать только часть разоблачающих материалов. А остальные документы правительство неосмотрительно решило оставить до судебного процесса, который поставит большевиков вне закона. Однако после этого произошло невероятное. Лично председатель правительства князь Львов начал обзванивать все газеты и просить вообще ничего не публиковать. Князь Львов решил, что трогать Ленина рано. Петроградский совет неожиданно оскорбился за Ленина. И также издал приказ, запрещавший публикации. Материалы появились в единственной газете «Живое слово» в виде заявления бывшего большевика Алексинского и эсера Панкратова под заголовком «Ленин, Ганецкий и Козловский – немецкие шпионы». Через несколько часов после выхода газеты статья уже была перепечатана на листовках.

Ночью накануне публикации главный прокурор апелляционного суда Каринский позвонил приятелю Ленина Бонч-Бруевичу, предупредил о готовящейся публикации и посоветовал действовать.

Троцкий в своих мемуарах 1929 года на нескольких страницах спорит с воспоминаниями Керенского от 1927 года. Троцкий уверяет, что Керенский безграмотно доказывал связь Ленина с главой германского Генштаба Людендорфом. Троцкий пишет, что для доказательства этой связи достаточно было самого факта, что группа русских революционеров была пропущена через Германию.